Сердце огненного острова

Госпожа де Гроот тоже посмотрела во все стороны и с сожалением покачала головой, потом обратилась к госпоже Левенгук. Та подкрепила свой ответ взмахом веера в сторону соседнего зала. Госпожа де Йонг кивнула и встала с сомнением на лице.

– Я была очень рада, фройляйн Дреессен, – обратилась она к Флортье и рассеянно улыбнулась. – Мы, конечно же, еще не раз увидимся.

Флортье озабоченно глядела ей вслед – она шла через зал в поисках своего супруга, здоровалась со встречными, иногда останавливалась и обменивалась парой слов и при этом казалась ужасно потерянной.

Заметив на себе взгляд Эдуарда ван Тондера, Флортье с улыбкой подняла руку, чтобы помахать ему, но внезапно замерла. На нее была направлена вторая пара глаз – они глядели бесцеремонно и испытующе из-под сведенных бровей. Она поспешно отвернулась и перевела дух, но потом, словно по принуждению, снова посмотрела в те глаза.

Глаза были узкие, под густыми бровями. Их обладатель слегка наклонился, так как был почти на голову выше Эдуарда. Он слушал объяснения, которые тот сопровождал оживленными жестами и мимикой: судя по его понимающей улыбке, несомненно, речь шла о ней. Вот Эду сделал жест в ее сторону и вопросительно посмотрел на своего визави; тот ответил кивком и выпрямился во весь рост. Он показался Флортье великаном с широкими, почти квадратными плечами. В ухоженной бородке на квадратном подбородке, в усах и коротко стриженой шевелюре уже блестела серебром седина, хотя он был одного возраста с Эду, ну, разве что на три-четыре года старше. Вот он направился через зал широкими шагами, с грацией могучего хищника, и Эду выглядел рядом с ним угловатым подростком.

– Хана, Геертье, – обратился Эду ван Тондер к дамам. – Поглядите, кого я к вам привел!

Обе дамы радостно заворковали по-малайски, приветствуя спутника Эду, тот нагнулся и сердечно расцеловался с ними. На их бурные возгласы он отвечал хрипловатым басом, спокойно и обстоятельно. А когда его узкие губы растянулись в улыбке, слева и справа от них появились маленькие ямочки и смягчили его суровую внешность. Когда он выпрямился, госпожа де Гроот вцепилась в его руку и ласково погладила, спросив что-то по-малайски.

– Нет, Ханна, – ответил он по-голландски, – я еще не встретил женщину, которая годилась бы мне в жены. Но я уверен, что скоро все изменится. – Он опять показал свои ямочки и посмотрел в глаза Флортье.

Она тут же потупилась, но, почувствовав на своей спине руку Эду, заставила себя поднять глаза и улыбнуться.

– Это и есть та очаровательная фея, о которой я тебе рассказывал: фройляйн Флортье Дреессен. Фройляйн Флортье – позвольте вам представить: мой старинный приятель Джеймс ван Хассел. Если бы я не учился вместе с ним в школе в Гааге, мне никогда бы не пришло в голову отправиться на Яву. Наши плантации расположены почти по соседству, но мы видимся теперь только тут, в Батавии.

Флортье поставила бокал и пролепетала какую-то вежливую фразу, а Джеймс ван Хассел молчал. Он только взял ее руку и поднес к губам. Тепло его ладони проникло сквозь перчатку, а его дыхание, казалось, прожгло тонкий шелк. Флортье хотела отвести взгляд в сторону, но не смогла оторваться от его глаз. От глаз цвета берлинской лазури. Они глядели все так же испытующе, но в них появился блеск, от которого у Флортье перехватило дыхание.

– Ради нашей старинной дружбы, – проговорил он, выпрямляясь, но не выпустив руки Флортье, – ты, конечно, не против, если фройляйн Дреессен подарит мне этот танец.

Флортье огляделась по сторонам; она и не заметила, что уже объявлен следующий танец. В зале возникло оживление, многие господа спешили ангажировать немногочисленных дам. При неудаче они следовали за парами в соседний зал, в надежде, что со следующим танцем им повезет больше. Остальные с бокалами в руке собирались в группки или садились за карты в соседней комнате.

– Отнюдь, отнюдь, – быстро ответил Эду ван Тондер и гордо выпятил грудь; он явно был счастлив, что его избранница удостоилась такого внимания. – Желаю приятно провести время!

На дрожащих коленях Флортье поднялась со стула и слабо улыбнулась Эду.

С каждым тактом она ощущала близость Джеймса ван Хассела, которому едва доставала до плеча. Она ощущала его взгляд на своем лице, и ее сердце бешено колотилось в грудной клетке. В начале вечера она успокоилась, видя, что все предпочитали простые танцы, поскольку многие дамы и почти все мужчины танцевали неважно. Но когда Джеймс ван Хассел взял ее за руку и привлек к себе, она испугалась, что будет выглядеть неуклюжей. Однако вскоре страх ее пропал – Джеймс ван Хассел вел в танце ловко и уверенно.

– Вы вообще-то должны быть дамой в первой паре, – объявил он через некоторое время. – Боюсь, что танцевать со мной – чистое наказание.

Губы Флортье невольно растянулись в улыбке, она покачала головой и снова впилась взглядом в цветок плюмерии на лацкане фрака. Сладкий аромат цветка кружил ей голову, но, кроме него, был еще и тяжелый, пряный запах ее партнера, подчеркнутый свежим запахом одеколона для бритья. Этот запах неотразимо притягивал ее.