Сердце предательства

– Не ахти какой ты бдительный, а? – обратился Гриз к Оррину, который даже не пошевелился, чтобы защитить Свена. – Давай-ка, хоть притворись, что что-то делаешь, а иначе долго здесь не протянешь.

Оррин выхватил меч и с угрожающим видом надвинулся на меня.

– Ну, мы друг друга поняли, – продолжил Гриз. – Мне дела нет, решите вы хоть все утопиться в реке или сожрать друг друга. Но девушка останется здесь. – Он снова повернулся к Свену: – А швы тебе даже к лицу.

– Да и тебе недурно заштопали череп.

Мы со Свеном обменялись тревожными взглядами. У нас появилось серьезное осложнение. Гриз тяжело затопал навстречу караульным, махнув им рукой, те вернулись на свои посты, дело было улажено. Однако, провожая его взглядом, я заметил в тени колонны Убийцу. Он стоял там и просто смотрел на нас. Гриз давно уже ушел, а Каден все продолжал глядеть в нашу сторону.

Глава пятьдесят третья

Я начала разуваться, и тут на меня нахлынуло. Тяжелый стук каблуков по полу. Те самые туфли. Шепот. Воспоминание. Когда я в первый раз услышала их шаги, по спине пробежал зловещий холодок – я поняла. Сдержанность и благоговение.

Осознание пришло внезапно и с такой силой, что мне стало нехорошо.

Чувствуя, что меня вот-вот стошнит, я согнулась над ночным горшком. На лбу выступил холодный липкий пот.

Они поменяли всё, только туфли оставили прежние

.

Я сглотнула, стараясь избавиться от мерзкого тошнотворного привкуса, и попыталась распалить в себе гнев. Мне это удалось – гнев неистово заполыхал, гоня меня вперед. Проскользнув за спинами не заметивших меня стражников, я бесшумно нырнула в подземный ход. Там, куда я направлялась, мне не нужно сопровождение.

* * *

На этот раз, пробираясь по катакомбам вниз, в пещеру, где дожидались сожжения груды книг, я не заботилась о том, слышны ли мои шаги. Добравшись до места, я обнаружила, что в наружной комнате никого нет, зато дальняя тускло освещена. В проеме я заметила силуэт человека, склонившегося над столом. Один ли он там?

Внутреннее помещение не уступало размером первому, и на полу тоже лежали бесчисленные стопы книг – видимо, их ждала та же участь. Я насчитала восемь облаченных в рясы фигур. Стоя в дверях, я не скрываясь их разглядывала, но они были настолько поглощены своими занятиями, что не заметили моего появления. Глубоко надвинутые капюшоны, возможно, были символом смирения и преданности, но было у них и другое предназначение – помочь отгородиться от остальных, чтобы никто и ничто не отвлекало от дела. Их смертоносного дела.

Жрец, с которым я повстречалась когда-то в Терравине, чувствовал, что что-то неладно, но даже ему не было известно, что именно. Я ничего не расскажу об этом другим жрецам. У нас с ними могут быть разные представления о том, что такое верность. Я запоздало поняла, что тогда он пытался меня предостеречь. Если Комизар привлек к себе этих людей, посулив им богатства, значит, я смогу склонить к себе их алчные сердца лишь поистине сказочными сокровищами.

Я присмотрелась к их обуви, почти полностью скрытой под грубыми бурыми рясами. Здесь эти люди выглядели чужими, не на своем месте – им подобало сидеть за другими столами, богатыми, отполированными.

Входя, я взяла из стопы одну из отбракованных ими книг – а теперь бросила ее на пол. Звук удара разнесся гулким эхом, и все книжники – сидевшие и стоявшие – повернулись ко мне. Они не были встревожены, даже, кажется, не удивились. Только те, кто сидел, встали со своих стульев и присоединились к остальным.

Я стояла перед ними, их лица были все еще скрыты в тени капюшонов.

– Подданные Морригана могли бы и поклониться, когда к ним обращается их принцесса.

Ответил мне самый высокий из них, стоявший в середине.

– Я все ждал, когда же вы наконец обнаружите нас здесь, в подземелье. Мне живо помнится, как вы обследовали все уголки в Сивике. – Его голос показался мне смутно знакомым.

– Откройте свои лица, изменники, – скомандовала я. – Я приказываю вам как единственный ваш суверен в этой окаянной стране.

Вперед выступил высокий.

– Смею заметить, вы ничуть не изменились, принцесса.

– А о вас этого не скажешь: вы изменились разительно. Ваш новый облик куда бледнее прежнего.

Он вздохнул.

– О да, я тоскую по расшитым шелковым мантиям, но пришлось с ними расстаться. Здесь намного практичнее носить вот это.