Сердце Сапфира. Обрученная с вороном 2

Скомкав в пальцах ткань юбок, Равена сделала над собой последнее усилие и обогнула кресло.

Человек в кресле спал, уронив голову на бок. Под закрытыми глазами у него залегли густые темные тени, лицо было бескровным, как у тяжелобольного, и исхудавшим настолько, что на него было больно смотреть.

У Равены затряслись губы. Она чувствовала, как исказилось в гримасе лицо, а из глаз потекли горячие слезы. Собственный голос, чужой и далекий, прошептал едва слышно:

- Папа.

Словно услышав ее, Гидеон де Авизо проснулся и медленно раскрыл глаза. На его губах появилась слабая улыбка, когда глаза остановились на ней.

- Дочь, - осипшим голосом произнес он. – Я рад, что с тобой все хорошо.

Библиотека поплыла у Равены перед глазами, а пол ушел из-под ног.

Родное лицо заволокло темнотой, и сознание покинуло Равену.

44. ПЕРЕД ВЫБОРОМ

Очнувшись, Равена в первый момент не поняла, где находится. Огонь в камине, стеллажи с книгами до самого потолка... Тотчас все вспомнив, Равена судорожно вдохнула и подскочила.

Первым, кого она увидела, был склонившийся над ней Марис де Фаль. Хмурясь, он заглядывал ей в лицо, и, осмотревшись, Равена поняла, что сидит в кресле.

- Ты упала в обморок, - констатировал Марис, но Равена его не слушала.

- Папа! – устремив на него требовательный взгляд, воскликнула она.

Марис бросил взгляд через плечо, потом снова повернулся к ней, выглядя при этом слегка недовольным, и кивнул. После чего отошел в сторону.

Это был не сон, не обман – перед Равеной и впрямь сидел ее отец: спокойный, любящий взгляд, мягкая улыбка...

- Как? – дрожащим голосом спросила Равена. – Как это возможно? Я ведь видела своими глазами...

Гидеон де Авизо кивнул.

- Все так, как ты видела. Мальчик, которого я растил, как сына, убил меня своей собственной рукой. – Отец Равены тяжело вздохнул: - К сожалению, мне не удалось смягчить его сердце. Даже с его отцом, одним из самых жестоких драконов, что правили этим кланом, мне когда-то удалось поладить. Но его сын в своей гордыне превзошел отца.

- Но Амир не убил тебя, - со слезами в голосе произнесла Равена и закрыла рот ладонью; ее плечи вздрагивали, она смотрела на отца с недоверием, широко раскрыв глаза.

Гидеон де Авизо склонил голову набок и печально улыбнулся.

- К сожалению, он это сделал.

- Ты ведь жив! – не понимала Равена.

Отец покачал головой и посмотрел ей в глаза со слабой улыбкой.

- Вернее будет сказать: я нахожусь между жизнью и смертью. Посмотри на меня хорошенько.

Равена видела. Видела, что ее отец выглядит так, словно тяжело болен. Эти темные круги под глазами, исхудавшее лицо...

- Это не болезнь, - опередил ее Гидеон де Авизо. – Это умирание. Долгое умирание.

- Я не понимаю, - прошептала Равена, глядя на него во все глаза.

Отец кивнул.

- Я поясню. – И со вздохом продолжил: - Как и мой брат Марис, я хранитель.

- Что это... что это означает?

- Мы родились обычными людьми, - произнес Гидеон де Авизо. – Но однажды – позже я расскажу тебе, как это вышло, - оказались в пещере. Это место называется Колыбелью Жизни. В тот раз... она исполнила наше желание. Колыбель поместила в наши сердца по шесть кристаллов, содержащих в себе духовную силу всех кланов. Эти были всего лишь крохотные осколки каждого клана, но сосуществующие в одном теле, они даровали нам магию и бессмертие. Ни одной из шести духовных сил мы не можем распоряжаться в полной мере. Но из-за того, что в каждом из нас хранится сила всех шести, потомки духов вынуждены считаться с нами.

- Но если хранители наделены бессмертием, - недоумевала Равена, - то почему тогда ты так ослаб?!

Отец мягко улыбнулся.

- Потому что один из кристаллов во мне был расколот – и его духовная сила ушла из моего тела, - ответил он. – Ты знаешь, когда это произошло.

Губы Равены задрожали.

Пляшущие по стенам и потолку отсветы огня из камина, темная фигура посреди библиотеки и кинжал, который рука ее названого брата вынимает из груди Гидеона де Авизо...

- Значит... – произнесла Равена и замолкла, начиная понимать.

- Наверное, тебе станет понятнее, если я скажу иначе, - произнес отец. – В тот день Амир не убил меня. Но расколов кинжалом один из кристаллов в моем сердце, оставил меня между жизнью и смертью.

- Расколотый кристалл – не Сапфир, - словно размышляя вслух, добавил он, - иначе я уже был бы мертв. Потому что именно кристалл с духовной силой Сапфиров продлевает нам жизнь и исцеляет наши тела. Это и не кристалл Смерти – его исчезновение ослабило бы кристалл Сапфиров, они неразрывно связаны, как жизнь и смерть. Выходит, это один из кристаллов с духовной силой детей земли. Я умираю, но не могу умереть – и находиться в таком состоянии я могу долго.

Равена открыла рот, чтобы спросить, как этому помочь, но не успела произнести ни слова – рядом раздалось настойчивое покашливание.

- Прощу прощения, что прерываю, - сказал Марис. – Понимаю твои чувства, Равена, но сейчас перед нами очень большая проблема, и в первую очередь мы должны поговорить о ней.