Сердце умирает медленно

– Все получится. – Его глаза светились надеждой. – Я верю.

– Я никогда не готовилась жить, только умирать. Не знаю, что буду делать, если все пройдет хорошо…

Ему не удалось скрыть улыбку:

– Что-нибудь придумаем.

Почувствовала, как его рука крепче сжимает мою ладонь.

– Спасибо тебе за тот за чудесный вечер. – Сказала, прочистив горло.

По лицу Райана пробежала тревога, смешанная с ужасом. Вероятно, ему не так приятно было вспоминать про события, произошедшие на выпускном.

– Чудесный?

– Ага. – Улыбнулась уголками губ. – Я это на всякий случай… Вдруг мы больше не увидимся.

Райан посмотрел на меня так, словно попытался увидеть насквозь.

– Бабуля сказала, что все пройдет хорошо.

– Да? – Прошептала я. – Ты вроде говорил, что она у вас вроде городской сумасшедшей?

Мои слова заставили его рассмеяться.

– Люди ее, конечно, побаиваются. – Он отпустил мою руку и задумчиво почесал висок. – Но перед самым выпускным, когда я выходил из дома, она вдруг невзначай бросила: «Плохая идея!». Я ей: «О чем ты?», а она как захрапит!

Мы рассмеялись.

Вернее, Райан. Мне бы и хотелось последовать его примеру, но перед глазами вдруг снова возникла картинка грядущей операции и оранжевый бокс в руке врача – холодильник с новым сердцем, который должен был вскоре отправиться в путь из операционной, где умирал донор, прямиком ко мне. В груди неприятно защемило от этих мыслей.

– Ты знаешь, чье это сердце будет? – Вдруг спросил Райан, нервно облизнув губы.

– Нет, – призналась я.

– А хочешь знать?

На секунду я растерялась.

– Нет. – Подумала еще немного и снова мотнула головой. – Наверное, нет. Не хочу. Это… это слишком волнительно.

– Но ты ведь… можешь это узнать, если захочешь?

– Да. – Кивнула. – Нужно будет подать заявление в донорскую программу, чтобы раскрыть имя донора. Если его семья согласится, тогда имя мне сообщат. Только зачем? Разве что… чтобы сказать спасибо… Не знаю… – Я почувствовала, как сердце опять ускоряет свой ритм, мешая дышать нормально. – Рано еще говорить об этом. Пусть сначала все пройдет хорошо.

– Верно. – Кивнул Райан. – Может… сфотографируемся? Чтобы у нас были фото «До и После».

– Э… – Не успела отказаться, как он приблизил свое лицо к моему и навел на нас объектив камеры в телефоне.

– Улыбочку!

Щелчок. Я сомкнула губы в тонкую линию. Мое лицо на снимке казалось синим, губы – фиолетовыми.

– Эмили, – строгий голос со стороны двери заставил Райана подскочить. Это была мама. Она стояла в дверном проеме, сложив руки в замок на животе. – Время вышло.

Наше время вышло. Моё – кажется, еще нет. Но посмотрим.

– Все будет хорошо, Эмили, – шепнул Райан, вставая.

А мне очень хотелось, чтобы он поцеловал меня на прощание. Вот незадача: видно, придется выжить, чтобы дождаться этого. Возможно, у нас будет еще много поцелуев, встреч и… даже чего-нибудь еще. А пока…

– Пока… – произнесла я, глядя, как он удаляется, неохотно двигаясь спиной к двери.

– Я с тобой! – Бросил он на прощание.

И я видела по его глазам: парень говорил правду.

Глава 6

Все, как и водится: после напутственной речи кардиологов мной занялся анестезиолог. Улыбчивый мужчина средних лет. Через маску я не могла видеть губ, но его светло-зеленые глаза улыбались – это точно. К тому же, тон голоса врача был таким благожелательным и мягким, что это помогло мне немного расслабиться. Ну, насколько это было возможно для лежащего на операционном столе человека, ощущающего себя на пороге грядущей неизвестности, насквозь пропитанной риском и раствором йода, которым меня готовились тщательно вымазать.

Сначала мне задали пару вопросов о том, что я ела и пила сегодня, затем закрепили на лице кислородную маску. Перед глазами мелькнул шприц, содержимое которого осторожно запустили по моим венам. Тишина становилась оглушающей. Ничего необычного, но уже через секунду мной снова начало овладевать то странное ощущение, которое бывает как раз перед тем, как ты провалишься в пустоту наркоза.

– А теперь сосчитай от десяти до нуля, Эмили. – Раздался голос над головой.

Они все просили об этом, на каждой операции. И еще ни разу я не помню, что бывало после семи.

– Десять. – Лица врачей в масках перестали быть такими четкими. – Девять. – Все труднее стало сосредотачиваться. – Восемь. – Казалось, что меня обволакивает густая, мягкая вата. – Семь…

***

– Как себя чувствуете, мисс Уилсон?

– Где этот грузовик? – Первое, что я произнесла, когда смогла говорить.

Мой голос казался непривычно сиплым.

– Какой грузовик? – Доктор Кларк склонилась над моей постелью.

– Который переехал меня…

– Вот вы о чем! – Она широко улыбнулась. – Скоро боль утихнет, не переживайте.

Не знаю. Чувствовала я себя ужасно. Примерно так, будто меня основательно попинали. И не раз. Потом переехали машиной, а вдобавок сплясали кейли [1] прямо у меня на груди. Но, по крайней мере, я была жива. Что подтверждало довольное лицо врача, внимательно наблюдавшего за всеми моими реакциями. А это уже хорошо.

– Как все прошло? – Решила спросить я прежде, чем она закидает меня дежурными вопросами.