Сердце ведьмы

– Больше не замечал. На допросах она обычно замыкалась, и будто ей всё равно. Его Преосвященство иногда её о чём-то спрашивал, типа, как думаешь, может, прервёмся на сегодня или может, пожалеем допрашиваемого? Но она ни разу не ответила, будто и не видит ничего, и не слышит. Он по первости злился, а потом рукой махнул, потому что всё равно бесполезно.

– И он не заметил, как на эту девчонку она среагировала?

– Нет. Поскольку с утра уже намучился с ней, пытаясь её заставить проглотить хоть что-то. Потом привязать мы её никак не могли, чтобы руки не перетянуть, прям – раз! – и на глазах отекать они начинали. Он злиться стал, даже ударил несколько раз меня. А затем она опять гадости охранникам говорить начала. А как рот ей завязали, задыхаться стала. Так что не до её взглядов ему было. А я решил её ещё больше не злить и все воздействия на девку облегчить постарался.

– Что охранникам она сказала?

– Одному, что жена его так ни одного сына и не родит, а дочери замуж никогда не выйдут, поскольку род таких тупиц продолжать нельзя. Другому, что сестра его гулящая, и хоть свадьбу они сговорили, ещё до венчания всё всплывёт и свадьбы никакой не будет, как и выкупа, и, возможно, несостоявшийся зять его первым и прирежет во время этого скандала.

– А тебя чем-то пугала?

– Она не пугает. Она пророчит. Всё, что до этого говорила, один в один сбылось.

– Так тебе-то что говорила?

– Мне ничего.

– Ни разу?

– Да, ни разу.

– Почему? Рот ей сразу затыкал?

– Нет. Много раз могла сказать мне что-то. Но не говорила.

– Как думаешь, почему?

– Сложно сказать. Может, видит, как я к ней отношусь.

– А как ты к ней относишься?

– Это сложно объяснить, Ваше Святейшество, наверное, с уважением…

– С уважением связывал и насильно кормил?

– Это можно делать по-разному… Вы сами по-разному допрашиваете. Когда видишь силу, её не уважать невозможно, на мой взгляд.

– Илиас тоже Марту уважает?

– Не особо. Но он до конца и не понимает, по-моему, кто перед ним. Он скорее злится на неё и боится вашей реакции. А рассказам охранников не верит и силы её не видит.

– Ты говорил ему о ней?

– Он не спрашивал.

– Как думаешь, зачем она охранникам такое говорит?

– Охранники не особо дисциплинированны, привыкли с заключёнными не церемониться, особенно с теми, которые не по душе им. Не отслеживай её так Его Преосвященство и я, давно бы прикончили её.

– А ты убить не хочешь?

– Сложный вопрос… Был бы свободен от обязательств, может, и помог бы. А так не в моей власти то.

– Честно, однако… Значит, видишь, что к смерти стремится.

– Это трудно не заметить.

– Кстати, среди заключённых ещё есть девочки, подобные той, что она убила?

– Среди заключённых нет.

– А среди кого есть? – Альфред сразу почувствовал, что этим ответом хотел сказать палач.

– У Его Преосвященства любовница тут есть. Вы должны её помнить, Вы сами ему её отдали, вот она бы точно могла жалость у Марты вызвать. И на вид прям агнец беззащитный с выразительными глазами, и по характеру на редкость смиренная и покорная. Я буду очень удивлён, если Марта такую не пожалеет.

– Не жаль её мне в качестве жертвы предлагать?

– Если честно, то Марту мне жаль больше. Вы ведь ищете способ её подчинить. Так вот лучше, если сможете так, нежели мне её убить придётся.

– Илиасу тоже насолить хочешь?

– Никоим образом, Ваше Святейшество, он вряд ли о ней печалиться станет, надоела ему уже Кира, того и гляди, пытать начнёт для развлечения. Так что для девчонки всё одно, каким образом мне на стол попасть.

– С чего так думаешь?

– Пресная она очень, – палач презрительно поморщился. – На всё согласная и до тошноты покорная. И Его Преосвященство это явно начало тяготить. Я уже наказывал её пару раз практически без причины, и дальше наверняка лишь хуже будет.

– Сможешь, не сильно калеча, заставить Марту её пожалеть?

– Думаю, да.

– Прекрасно… Можешь идти и позови Илиаса сюда, – выдохнул Альфред, с явным облегчением подумав, что, возможно, наконец получил шанс обуздать непростой характер Миранды.

Палач поспешно поправил рубаху, поднялся и, кланяясь, удалился.

Илиас вошёл буквально через пару секунд, скорее всего, ждал в коридоре.

– Вы звали, мой господин?

– Да. Спросить хочу, как отнесёшься к тому, чтобы твою Киру приставить к Марте и строго взыскивать за любое своевольство той?

– Это вам палач посоветовал? – осторожно осведомился он.

– Ты вопроса не слышал или окончательно совесть потерял вопросом на вопрос мне отвечать? – зло гаркнул Альфред.

Илиас тут же испуганно приклонил колени:

– Виноват. Не повторится более. Не возражаю я, конечно. Только бесполезно это, на мой взгляд. Марта абстрагируется от проводимых при ней экзекуций. Мол, вы можете делать что хотите, я тут абсолютно ни при чём. Думаете, я не пробовал её поведение с процессом допроса связывать? Пробовал! Результат нулевой. Я один раз приказал пытать допрашиваемого, пока она не соизволит сказать, чтобы прекратили. Даже не просить, а просто сказать: «Всё, хватит». Так вот, она не сказала ничего. Как не слышит. Глаза прикроет, и вся в своих мыслях.