Сердце владыки моря

– Гиилюс! – вскрикнула я и бросилась к нему на шею.

– Мира, – засмеялся он, подхватывая меня и сжимая в объятиях.

Оказавшись снова на полу, я рассмотрела его. Он совсем не изменился. Всё те же золотые кудри и та же воинская зелёная форма.

– Говорят, ты учишься магии? – спросил Гиилюс. – как успехи?

Я махнула рукой.

– Не спрашивай. Думаю, скоро я пожалею, что послушала отца. А ты как ? На службе?

– Да брось, у тебя получится. Знаешь, никогда бы не поверил, что Даалия может выделывать такие штуки, если бы не видел своими глазами. Она не маг, скорее, алхимик, но сейчас учится в цитадели, чтобы получить место в войске Земли Предков.

– Правда? Вот здорово! Будете служить вместе.

– Да, она упёртая, уж если что-то решила, то так и сделает. И никто не сможет ей помешать.

Он снова засмеялся, еще больше озаряя и без того светлый день, стирая из моих мыслей горечь неудачи, чувство стыда и беспочвенные переживания.

Ночью я не спала. Отсутствие информации о Дариене беспокоило меня, я ворочалась, постоянно просыпалась, в пропитанной потом постели, а когда удавалось уснуть, то лучше бы и не удавалось. Я видела Дариена. Устав от ожидания, проникла в Мерцающие врата и бежала по босиком по холодному каменному полу замка Зеелонда. Увидев правителя, бросилась к нему, но, когда он повернулся на мой крик, его жёсткий взгляд остановил меня, я не смела двинуться к нему, и он подошел сам, протянул руку и начал меня душить точно так же, как это делал Эз. Я лишилась голоса, и не могла сделать вдох, и только теперь поняла, что это был не Дариен. На меня смотрели затягивающие в чёрный омут глаза короля фоморов.

Я села на кровати, лицо покрывала испарина, спина горела, как обожжённая крапивой, хотелось приложиться ей к чему-нибудь холодному. Я подошла к окну и уселась на подушку, прислонившись к стене и подтянув колени к груди. Так и просидела до самого рассвета, хоть находиться одной в тёмной комнате было не лучше, чем видеть кошмарный сон. Я присматривалась к темноте, ловила за окнами каждую тень. Зажечь факелы я не умела. Эта беспомощность убивала. В мире эльфов я абсолютно беспомощна, и не к кому было мне обратиться. Как сейчас мне не хватало мамы, к которой я могла прийти в любое время ночи, пока мы жили вдвоем, забраться под одеяло, и все кошмары тут же исчезали, точно мама – мой ангел хранитель. Пойти так к папе было неудобно, поэтому пришлось сидеть, вслушиваясь в ночные таинственные звуки и думать. Думать, думать.

Утром мне не хотелось идти на занятие к магу, и я даже размышляла не сослаться ли на бессонную ночь, но потом решила, что не должна показывать эльфам свою слабость. В этом мире я единственный человек, не считая отца. Но папа герой. Он человек, победивший дракона. Человек – легенда, а мои подвиги не столь заметны. И я просто обязана была проявить себя не худшим образом, поэтому умылась и спустилась в комнату Кона.

Увидев на столе всё тот же цветок, я подумала, что будет очень даже неплохо выспаться хотя бы сидя за столом, раз уж ночью мне это не удалось. И я согласна была опозориться в очередной раз, лишь бы не изводить себя больше разрушающими меня и сосущими энергию бесполезными мыслями. Я просто тупо смотрела на уже изученное со всех сторон растение, не спала, но и не витала в облаках, не думала и не представляла никаких вариантов развития событий, все это слишком утомило меня за ночь. Белые лучи пробежались по столу, скользнули по щеке и тонким ровным слоем легли на мохнатые листочки, заставив играть каждую ворсинку так что весь цветок точно посыпали блёстками, а розовая точка стала похожа на капельку крови, она росла, росла. Набухала. Будто её надували изнутри через трубочку, а когда достигла размера вишни, то крохотная дырочка в середине начала расширяться. Углубляться, а вскоре вишенка раскрылась, как бы вывернувшись наизнанку, и к ласковым лучам Птухайла повернулись глянцевые алые лепестки.

Я очнулась от приятного оцепенения, только когда Кон открыл с тихим скрипом дверь.

– Правда, удивительно? – выговорил маг осторожно, наверное, сомневаясь, что верно произносит слова.

Я молча кивнула, но ещё больше меня удивило то, что за своим занятием я совершенно забыла о беспокойстве. Моя спина больше не горела, а в голове, несмотря на жуткий недосып, стало светло и радостно. С таким настроением я и покинула старика, стараясь весь день не поддаваться паники, тренировалась во дворе с эльфами, помогала Мудрейшему с разборкой книг в библиотеке, но когда на следующее утро пришла с папой для нового урока, то обнаружила на столе тот же цветок. Я в недоумении посмотрела на Кона, а он сказал что-то по-эльфийски, и папа объяснил:

– Ты должна научиться концентрироваться, а значит и обращаться к магии внутри себя в любое время и в любом состоянии.

С тех пор каждое моё утро начиналось с созерцания цветка.