Сердце Волка

Волны швырнули Торака прямо на каменистый «коготь». Ухватившись за водоросли, он выволок собственное тело на камни за секунду до того, как громкое хриплое «куошш!» взорвалось у него за спиной и высоко в воздух взлетел фонтан брызг.

Рухнув на камни, обессилевший Торак успел все-таки мельком заметить черную спину, аркой изогнувшуюся над водой, и щербатый плавник. Охотник-одиночка был совсем рядом. Торак видел, как со спины кита скатывается вода, потом из Моря на мгновение показалась огромная тупорылая голова Охотника; его непостижимый темный глаз смотрел прямо на Торака. Потом кит снова нырнул, мелькнув в волнах, и черный плавник понесся прямо к челнокам Бейла и Детлана.

Они слишком поздно последовали предостережениям Торака. Бейл, правда, уже почти добрался до скал, откуда Асриф протягивал к нему руки, подбадривая его криками, а вот Детлан отстал, и теперь разъяренный кит настигал его.

Торак с трудом поднялся на ноги и, спотыкаясь, бросился к своим товарищам, то и дело оскальзываясь на водорослях. Но обогнать Охотника он, конечно, не мог и с ужасом увидел, как кит настиг Детлана и с силой ударил огромным хвостом, попав по корме челнока и подбросив его в воздух.

Детлан с криком вылетел из лодки, пролетел по воздуху и, рухнув на скалы, тут же беспомощно соскользнул обратно в воду. Асриф и Бейл бежали к нему со всех ног, но черный плавник явно обгонял их — и вдруг в последний момент Охотник резко развернулся и мгновенно исчез в волнах.

Асриф и Бейл вытащили безвольно обвисшее тело Детлана из воды и положили на камни.

Торак, потрясенный до глубины души, затаив дыхание, вглядывался в морскую даль, но ничего не видел. Лишь белая пена клубилась на волнах в том месте, где нырнул Охотник.

Наконец вдали мелькнул черный плавник: Охотник уходил в открытое Море. Кого бы ни искал кит-одиночка, здесь он его явно не нашел. Вздохнув с облегчением, Торак повернулся и побежал к остальным.

Асриф стоял на коленях, зубами вытаскивая затычку из бурдюка с водой. Бейл вытряхивал на камни содержимое своего мешочка с лекарствами. Детлан лежал с закрытыми глазами, и лицо его покрывала смертельная бледность, губы посинели от боли и пережитого потрясения. Но, подойдя поближе, Торак понял, что он жив и дышит.

Бейл быстро глянул на него и озабоченно спросил:

— Ты-то как?

— Все хорошо, — успокоил его Торак и повернулся к Асрифу: — Корень у тебя?

Асриф лишь молча приложил руку к груди.

Челнок Детлана кит разнес в щепы, не лучше выглядела и его нога — из страшной кровавой раны на голени торчала, посверкивая, сломанная кость.

— Почему — за мной? — задыхаясь, спросил вдруг Детлан. — Почему он погнался именно за мной?

Бейл положил руку ему на плечо.

— Вряд ли он именно за тобой гнался, — сказал он. — Иначе ты бы сейчас не лежал здесь — живой.

— Хотя люди из племени Корморана все же сказали правду, — пробормотал Асриф, поднося к губам Детлана бурдюк с водой. — За кем-то этот Сломанный Плавник точно гоняется!

— Но за кем? — пожал плечами Бейл и, повернувшись к Тораку, задал ему тот самый вопрос, который Торак и сам без конца задавал себе: — Но как, клянусь именем Матери-Моря, ты узнал, что Охотник плывет сюда?

Глава двадцать восьмая

Ренн показалось, что Торак очень бледен, когда он опустился на колени возле раненого парнишки. Прячась среди валунов шагах в тридцати от них, она просвистела условный сигнал: песенку горихвостки. Она выбрала горихвостку, потому что горихвостки — птички лесные и Торак наверняка должен обратить на это внимание.

Но он как будто ее и не слышал! Странно — чтобы Торак, и не услышал пения здесь лесной птицы? Наверное, он все же слишком потрясен случившимся.

Ночь была жаркая, липкая — такое затишье обычно стоит перед грозой. Ренн просто обливалась потом, когда наконец сумела пробраться сквозь заросли рябины к подножию утеса и притаиться за валуном. Как раз перед этим Охотник атаковал ребят из племени Тюленя, но ни они, ни Торак, похоже, так и не поняли, почему он напал на них. Зато Ренн это знала. Она все еще чувствовала запах падали, все еще слышала чавканье голодного Волка. Волк был так поглощен едой, что едва обратил внимание на то, что она куда-то ушла.

На закате, когда спустились голубые светящиеся летние сумерки, Ренн по-прежнему ждала, прячась за валуном и отчаянно мечтая рассказать Тораку о жестоком убийстве маленького китенка, но почти столь же отчаянно мечтала она и о том, чтобы ее ни в коем случае не заметили эти мальчишки из племени Тюленя.

Затем к каменистому берегу пристал еще один челнок, и прибывший на нем мужчина с ужасно обгоревшим лицом, одетый в куртку из тюленьих кишок, сразу взял командование на себя. Один из мальчишек, самый маленький и хрупкий, что-то вытащил из-за пазухи, отдал мужчине, и тот бережно положил эту вещь в мешочек, висевший у него на шее. Ренн догадалась, что это, должно быть, и есть корень зелика. Затем обожженный мужчина, использовав куски челнока, вдрызг разнесенного Охотником, уложил сломанную ногу мальчика в лубок, раздавая остальным вполне разумные приказания.