Сердце Зверя. Том 3. Синий взгляд смерти. Закат

Маленький кардинал был терпеливей маленького генерала, и Арлетта не выдержала. Она бы посидела у норки еще, если б не свара у кавалерийских казарм, очень графине не понравившаяся, извинения же Сэц-Арижа ее попросту напугали. Тормошить военных смысла не имело, они и так делали все что могли, и Арлетта отправилась в Ноху.

Ждущий вечера город казался настолько мирным, что беспокойство поджало хвост уже у Ружского дворца, но графиня не любила возвращаться. Если Левий уклонится от встречи, появится повод задуматься, но кардинал принял гостью немедленно и с распростертыми объятиями. Даже слишком распростертыми для духовной особы. Что ж, олларианке эсператист не священник. Арлетта согласилась выпить шадди и не прогадала: кардинал знал толк в «усладе шадов». Арлетта следила за красивыми руками и вспоминала придворную молодость. Она с детства любила горечь, а фрейлин пичкали сластями. Северная королева если и пила шадди, то со сливками и сахаром, превращавшими чудо в приторные помои, а потом вздумала угостить Алваро Алву морисским напитком. Угостила…

— Прошу вас. — Кардинал торжественно водрузил на стол поднос с настоящими багряноземельскими чашечками. — Я ни в чем не ошибся? Вы так внимательно наблюдали…

— Простите. — Прозвучит двусмысленно, ну и прекрасно! — Я вернулась в собственную юность, тогда в Олларии шадди почти не пили. Вкусы королей для подданных если не закон, то намек…

— Иногда наше отвращение не что иное, как предчувствие. — Кардинал устроился напротив Арлетты. — Если я не ошибаюсь, за Померанцевым морем гость берет чашку первым, а Франциску Второму и в самом деле следовало избегать шадди.

— Он сам не заметил, что умер, — задумчиво произнесла графиня. — Другие не замечали, что он жил.

— Рафиано всегда умели подбирать слова.

— Вы знакомы с кем-то из моих родичей? — Некоторые вещи Арлетта предпочитала прояснять сразу.

— Не более, чем с Иссерциалом или Лахузой. Притчи экстерриора Талига пересказывают многие.

— Вас занимают притчи или экстерриоры?

— И то и другое. Что поделать… Оноре занимал исключительно Создатель, Юнния уже ничто не занимало, но дела орденские требуют мирских знаний.

— Ваши знания привели вас в Талиг, — уточнила сестра экстерриора. — Магнусом Милосердия стал другой.

— Стал. — Кардинал посмотрел сквозь поднимавшийся над чашечкой пар и улыбнулся. — Мне бы следовало сказать что-то вроде «мир его праху», но вряд ли крабы сие допустят.

— Насколько я знаю крабов, нет. Когда вы выбрали Талиг? Когда не стали магнусом?

— Магнус не может выйти из другого ордена, и это в общем-то правильно… Человеку несвойственно жить без корней. Став Савиньяк, вы не перестали быть Рафиано, покойная графиня Ариго осталась графиней Борн, а ее дочь — графиней Ариго. Служители Создателя порывают с миром, но обретают корни в том ордене, что принимает их. Я вручил себя Славе. Что вы думаете о моем шадди?

— Вы ждете откровенного ответа?

— В том, что касается шадди, — безусловно. Герцог Эпинэ не избалован, его похвалы льстят, но не способствуют совершенствованию.

— Я привыкла к другому сорту. — Шадди, Иссерциал и убийство… Неплохо для первого разговора, если Левий в самом деле знает про Кару. — Западные зерна дают более мягкий вкус.

— Зерна Зегины резче, хотя бодрят те и другие одинаково. Я смешиваю запад и восток один к трем, но готов изменить соотношение по вашему вкусу.

— Не стоит. — Пусть скажет еще что-нибудь… светское.

— Вы мне доверяете?

— Не совсем, — сощурилась Арлетта. — Говорить о доверии имело смысл до того, как возрадовались крабы. Сейчас Талиг вам нужен, значит, вы можете быть лишь на нашей стороне.

— Не совсем. — Так улыбаются мужчины, привыкшие уговаривать женщин. — Люди по сотне причин принимают невыгодную на первый взгляд сторону. Святой поход против еретиков — не только стрельба из пушек и проклятия под орган. У Церкви и смиренных и не слишком слуг ее много возможностей, а кое-кто ставит дела Создателя, в своем понимании, разумеется, выше личной выгоды.

— Не понимаю. — В самом деле не понявшая намека графиня тронула ложечкой гущу. — На что вы рассчитываете? Что я откажусь от второй чашки?

— В таком случае я поступил бы проще и подал шадди по-эйнрехтски.

— Вы знаете мои вкусы?

— Нет, но я знаю вкусы рожденных у Померанцевого моря, а про корни мы уже говорили. — Его высокопреосвященство изящно, как фехтовальщик или танцор, поднялся и направился к жаровне. — Ваш визит, сударыня, застал меня врасплох. Не скрою, я хотел просить Эпинэ посодействовать нашей встрече, но не раньше, чем получу ответы на свои письма от регента и Проэмперадора Юга. Как говорят в Эпинэ, вы же не станете заказывать соус, пока форель еще в ручье?

— Я — нет, но я не граф Валмон, а графиня Савиньяк. Если Валмон захочет форель, у него будет форель, а раз так, почему бы не выгадать время на приготовлении… соуса?

3