Серебряные крылья, золотые игры (ЛП)

Сейчас я как никогда восхищаюсь способностью Райана скрывать свои эмоции за маской спокойствия. Глядя на его холодное, слегка скучающее выражение лица, вы и не подумаете о тех темных планах, которые он, Бастен и я замышляли последние несколько дней.

И все же, когда Райан в знак приветствия целует мои костяшки пальцев, в его подведенных глазах появляется легкое сомнение.

К счастью, внимание Берольта приковано к карманным часам, которые он засовывает в карман жилета. Он разглядывает меня с ног до головы, как лошадь на аукционе.

- Ну что, девочка? У меня мало времени. Покажи мне чего ты достигла.

Моя улыбка становится язвительной, когда я поворачиваюсь.

- Конечно, милорд.

Я открываю дверь конюшни, выпуская запах соломы и ячменя, и послушно отступаю назад, чтобы Райан и Берольт могли пройти.

Язык Райана тревожно высовывается, когда он проходит мимо меня, но когда он встречается взглядом с отцом, на его лице снова появляется скучающее высокомерие.

- Сабина, выведи Торра.

Пока я иду к стойлам Мист и Торра, мое сердце стучит о ребра, как разбитый колокол. Когда Мист видит, как дрожат мои руки на защелке, она тихонько ржет.

Она выходит из стойла и тыкается мне в плечо.

От тебя пахнет страхом, Сабина.

Я на мгновение прижимаюсь к ней лбом и закрываю глаза, чтобы вдохнуть ее знакомый запах.

Сегодня мне не помешало бы немного твоей храбрости.

Ты принесла корзинку, чтобы положить ее? - Спрашивает она с готовностью.

Нежный смех смягчает мою грудь, когда я отступаю назад, чтобы погладить бархатную шерсть вокруг ее носа.

Нет. Я такая глупая.

У стойла Торра меня пробирает дрожь. Даже спустя столько времени невозможно быть готовой к встрече с ним. Привкус железа на языке. Пар, вырывающийся с каждым его выдохом. Его таинственные черные глаза с красным блеском.

Торр, - говорю я, отпирая пять из шести засовов его стойла и застыв у последнего. - Сегодня мне нужно, чтобы ты доверился мне. Даже если я обращусь к тебе со странной просьбой.

Твои просьбы никогда не бывают странными, маленькая фея. Ты не представляешь, что я сделал за столетия своей жизни.

Справедливое замечание, думаю я про себя, вспоминая фантастические и жестокие истории из «Книги бессмертных».

Я сажусь на Мист, и мы переходим в медленный галоп вокруг манежа, а Торр следует за нами. Когда мы скачем мимо Райана и Берольта, я вижу, как Райан объясняет Берольту механику того, как я использую Мист, чтобы взобраться на Торра, и наши планы по созданию седла с выдвижным дополнительным стременем, чтобы в будущем я могла садиться на него сразу.

- Как король, - возражает Берольт, - это ты должен управлять единорогом.

- Конечно. - Райан опирается сапогом на нижнюю опору ограждения манежа. - Естественно, это и есть конечная цель тренировок.

Кровь в моих жилах закипает. Какая наглость со стороны лорда Берольта. Лгать в лицо своему сыну. Думать, что однажды, украв трон, он сможет сам оседлать Торра. Как будто это норовистое создание когда-нибудь позволит этой старой, костлявой заднице сесть на его великолепную спину.

Торр, сейчас я прыгну на тебя.

Когда я встаю на спину Мист, мои ноги слегка дрожат. Я уже развила свое равновесие и, думаю, при желании могла бы стоять на ее спине даже при галопе. И все же под пристальным взглядом Берольта моя нога соскальзывает, когда я ступаю на спину Торра, но я справляюсь и опускаюсь в сидячее положение.

Спокойно, - напоминаю я и ему, и себе.

Пытаясь успокоить свое сердце, я говорю Мист:

Отстань от нас. Оставайся на краю ринга.

На обычных тренировках мы так не делаем, и Мист в замешательстве вскидывает голову.

Но я…

Пожалуйста, Мист.

Она тихонько ржет в знак протеста, но замедляет шаг, когда я устремляю Торра в галоп. Ветер остужает мои пылающие щеки, скорость и адреналин странно успокаивают, совпадая с моим бешено колотящимся сердцем.

Над головой слабо стонет железная черепица, и это может быть просто ветер.

Не смотри вверх, - приказываю я себе. - Не давай Берольту никаких подсказок.

И все же я не могу не переживать, как обстоят дела у Бастена. Подъем на крышу составляет тридцать футов⁵; и как бы он ни уверял меня, что поднимался на мою башню бесчисленное количество раз, конюшня отличается. Она построена из грубого каменного кирпича, без декоративных поручней и выступов. Если он упадет, ничто не смягчит его падения. У меня нет его превосходного слуха - если он сорвется, я его не услышу.

Когда я делаю еще один круг, Райан достает свою десятицентовую монету Голата и перекидывает ее костяшками пальцев.

Я делаю глубокий вдох.