Серебряный бумеранг

– Нет, конечно же! И ты, дон Оскар, пожалуйста, ему ничего не говори про эти дела! – Анхен разволновалась не на шутку. – Точно, не скажешь? Алекс Сервантес, он же – Александр Крестовский, теперь у нас настоящий аргентинский кабальеро, идальго – по понятиям…. Гордый весь из себя, строгих католических правил. Он не поймёт этой маленькой женской хитрости, обидеться…. Так мало того, что обидится, так ещё захочет вместе с сынком в Мексику прокатиться, тряхнуть стариной, вдоволь сатрапам всяким глотки безжалостно порезать. А вот этого мне Мари вовек не простит! А с ней ссорится – себе дороже…. Знаешь, как тут её называют? «Сеньора-гаучо»! Она одна – на всю Аргентину – «сеньора-гаучо», представляешь!? Э, да я смотрю, ты совершенно не проникся! Ты хоть знаешь, кто такие гаучо?

– Пастухи какие-то, кажется, что-то вроде северо-американских ковбоев…

– Пастухи? – Анхен чуть не задохнулась от ненаигранного приступа возмущения. – Ну, ты даёшь, командир, ляпнуть такое! Пастухи?! Хорошо ещё, что тебя не слышал никто из местных патриотов! Ладно, просвещу тебя, неуча, а то попадёшь ещё в неловкую ситуацию, засмеют, а то и на дуэль вызовут…. Слушай. Пампа на языке индейцев кечуа обозначает – «ровная земля». Но это – полное враньё! Пампа – это бескрайние равнины, густо усеянные множеством невысоких холмов, покрытых лесом и кустарником, есть здесь и пустынные районы с соляными озерами, и классические степи с высокими травами. Пришли жестокие испанцы, за несколько веков уничтожили всех местных индейцев – и кечуа и керанди, перестреляли всех гуанако и страусов-нанду, потом завезли из Европы и выпустили в пампу всякий домашний скот… Но Аргентина, где не оказалось богатых залежей золота и серебра, испанцев совершенно не интересовала, они стали весело и дружно переселяться в Перу и Парагвай. Одичавший рогатый скот и лошади очень быстро размножались и чувствовали себя в пампе просто превосходно. Для парнокопытных здесь идеальная среда и климат, так сказать…. И тогда в пампу пришли бродяги самых разных национальностей, бедные – как худые церковные крысы. Чтобы не умереть с голода, они отлавливали всех этих диких лошадей, буйволов и коров, загоняли их на наспех огороженные территории…. Так в Аргентине появились ранчо и гаучо – вольная и свободолюбивая разновидность людей, не признающая общепринятых устоев. Мораль у гаучо проста: – «Мы были никому не нужны. Когда наши дети пухли от голода, то никто не помог, все презрительно отвернулись в сторону. Мы всего добились сами, собственными руками, безо всякой помощи со стороны…. Поэтому теперь мы ничего никому не должны! Пошли вы все в грязную задницу – с вашими законами, конституциями и прочим уродством! Мы живём, как хотим, и никто не имеет права вмешиваться в нашу жизнь…». Гаучо – страшные гордецы. Даже с современными мужчинами-иммигрантами они почти не общаются, считая это ниже своего достоинства. Что тут говорить про женщин-иностранок? Так вот, Мария – самая желанная гостья в любом поселении гаучо! Чем она их всех взяла? Неизвестно…. Но это – непреложный факт, известный на всю страну. Об этом и в газетах много раз писали!

– Да, интересные пирожки с котятами, – вздохнул Денис. – Судя по всему, Мари и Крест крепко прикипели к этой странной бело-голубой стране…. А, вы, уважаемая фройляйн Мюллер? У вас как складываются отношения с Аргентиной?

Анхен нервно передёрнула плечами, нахмурилась, а потом улыбнулась – широко и по-доброму: