Серебряный лебедь (ЛП)

— Серьезно? — стону я, поднимая телефон и разблокируя его.

Неизвестный: Нет, детка. Это ни хрена не поможет, когда мои руки обхватят твою шею, а твой рот будет сосать мой член.

Я оборачиваюсь, выглядывая наружу, но за все это время за мной никто не следил. Какого хрена? Я замечаю, что все еще получаю сигнал, так как его сообщения приходят нормально, но когда смотрю на панель обслуживания, вижу, как сеть то появляется, то исчезает.

— Черт. — Все равно рискнув, набираю номер Картера. Бесполезно пытаться дозвониться до Татум: она, скорее всего, уже пьяная, и, насколько знаю, у Тилли вообще нет телефона. То есть, мы пишем ей смс, когда мы не с ней, но у нее никогда нет телефона, когда она с нами.

Картер берет трубку, но я слышу голоса девушек на заднем плане. Закатываю глаза.

— Картер?

— Алло? Мэди? Ты меня слышишь?

Нет, я не слышу тебя из-за огромного члена во рту.

— Да, Картер... — Линия разрывается, и я опускаю взгляд на свой телефон, чтобы увидеть, что сигнал исчез. — Черт! — Подхватив свою сумку с пассажирского сиденья, засовываю телефон в передний карман и беру пистолет.

Это больше не кажется отличной идеей. Еще в школе, когда я сказала, что сделаю это, это было потому, что я была при свете дня. Теперь я в темноте и ни хрена не вижу. Слегка дрожа, думаю о том, чтобы накинуть свитер, но мой отец всегда говорит, что холод — это то, что помогает оставаться начеку. С этой мыслью выскальзываю из машины, не обращая внимания на приступы паники, которые пронизывают всю мою плоть от того, что я нахожусь на холоде. Тихо открываю, а затем захлопываю дверь, пряча пистолет за спортивной сумкой, которая висит у меня на плече, но не настолько далеко, чтобы не могла вытащить его, когда он мне понадобится. Идя вперед к тропе в лесу — туда, куда Картер сказал идти, — я крепче сжимаю пистолет. Слишком тихо. Почему так тихо? Это сбивает меня с толку. Ни птицы, ни сверчки не стрекочут.

Я мысленно пинаю себя. Надо было купить наушники. Это сделало бы эту прогулку немного менее пугающей, и тогда, возможно, смогла бы бежать через лес, пока не доберусь до места. Хруст опавших листьев вибрирует под подошвами моих ног, а холодный густой воздух развевает волосы по лицу.

— Я хочу поиграть в игру, — шепчет голос позади меня, и я подпрыгиваю на два фута в воздух, разворачиваясь лицом к тому, кто там, с пистолетом наготове.

Но там никого нет.

— Кто ты, черт возьми, такой?

В ночи раздается гулкий смех, плывущий вместе с сильными порывами ветра.

— Вот еще загадка...

— Нет! Пошел ты!

Они все снова смеются мучительным смехом, созданным из моих собственных кошмаров.

— О, так и будет, — рычит другой голос у меня за спиной, так близко, что я чувствую его теплое дыхание на волосах на затылке.

Я разворачиваюсь, но снова встречаю пустой воздух.

— Слабачка, — насмехается другой голос.

— Слишком медленно! — смеется другой.

Втянув в себя воздух, резко разворачиваюсь, но меня встречает темный, чернильный лес, наполненный запахом сосны, хрустящими сухими листьями и лунным светом, отражающимся между сломанными ветвями деревьев. Мох покрывает толстый слой грязи вокруг моих ног, и я поднимаю руку, целясь из пистолета в пустоту.

— Кто ты, черт возьми, такой и какого хрена преследуешь меня?

Я чувствую его присутствие еще до того, как он заговорил, но когда он открывает рот, сразу же понимаю, кто это.

— Вот тебе загадка, Китти, — тихо шепчет он своим грубым, ленивым голосом. — Сколько секретов ты хранишь в своем скелете? Или мне нужно вскрыть тебя, пока твои тайны не растекутся кровью по всему дому? — Он делает шаг вперед, его твердая грудь касается мышц моей спины. Я закрываю глаза, крепче сжимая пистолет. Проводя губами по мочке моего уха, он стонет: — Ты не единственная, кто может оставлять царапины. — Затем толкает меня вперед, пока я не врезаюсь в большой ствол дерева. Вдох воздуха, который я сдерживала, вырывается из моих легких, когда он встает между моих ног, широко раздвигая их.

— Оставь меня в покое, Бишоп.

Он смеется и крепко сжимает мои запястья. Выхватывает у меня пистолет, а затем стягивает кабельные стяжки вокруг моего запястья. Черт! Паника снова начинает нарастать. Какого черта они так со мной поступают? Ничто не имеет смысла и ничто не имело смысла с тех пор, как я попала сюда.

— Мы с тобой оба знаем, что это не то, чего ты на самом деле хочешь.

Позади меня раздаются громкие шаги, и когда Бишоп, наконец, пихает меня, чтобы повернуть лицом к себе, его лицо первым привлекает мое внимание. Оно полностью скрыто гримом со спецэффектами скелета, и он одет в темные свободные джинсы, с темной толстовкой с капюшоном, закрывающим его голову. Его глаза смотрят в мои, но они закрыты белыми волчьими линзами.

— Ты, — он делает шаг вперед, — знаешь, о чем я говорю, Китти. Почему ты ведешь себя глупо?

Я сглатываю.