Серебряный орел

Какой-то прохожий окинул ее оценивающим взглядом, восхищенно присвистнул, и мысли Фабиолы вернулись к земным проблемам.

Прежде всего заговорил здравый смысл, и Фабиола замедлила шаг. Для женщины ходить по Риму в одиночку – по любой его части – не самый разумный поступок. А для нее – в особенности. Угроза Сцеволы была не пустыми словами – уже через день после инцидента с беглецом на ее полях убили двух рабов. Свидетелей не нашлось, но под подозрение прежде всего попали фугитиварии. Опасность заставила Фабиолу поторопиться с отъездом. Впрочем, она успела нанять дюжину гладиаторов из местной лудус. Шестеро под началом Корбуло должны были охранять виллу, а остальных, вместе с тремя телохранителями, она взяла с собой в Рим. Но это не означало, что от опасности удалось избавиться. А она, как беспечный ребенок, взяла и убежала от своих защитников.

Фабиола уже обратила внимание на то, как посматривали на нее несколько слонявшихся без видимого дела сомнительных типов. Ни один не походил на Сцеволу, но страх все же пробудился, в животе противно холодело. Ей вовсе не хотелось быть замешанной в каком-нибудь дурацком происшествии. Решив не давать воли нервам, Фабиола повернулась и отправилась назад. К тому же возлагать столько надежд на таинственного прорицателя, которого еще надо обнаружить, было неразумно. Да и его пророчество Гемеллу вполне могло оказаться всего лишь совпадением. А она за время плавания на север вбила себе в голову, что тот незнакомец, которому предстояло постучаться в двери Гемелла, обязательно окажется Ромулом.

Вскоре Фабиола нашла своих спутников. Доцилоза раскраснелась не только оттого, что ей пришлось почти бежать вверх по крутой дороге, но и от недовольства опрометчивым поведением хозяйки. Отлично понимая, что на Фабиолу никакие ее увещевания не подействуют, она яростно бранила охранников за то, что те ползут как улитки. Никто из девятерых мускулистых мужчин не смел ей возразить; все безропотно выслушивали брань, понуро переминаясь с ноги на ногу. Даже новички успели усвоить, что с Доцилозой спорить не стоит. Успокоенная Фабиола опять устремилась к своей цели, нисколько не сомневаясь, что Доцилоза надежно прикроет ей спину.

Над открывшейся перед Фабиолой просторной площадью возвышалась огромная мраморная статуя обнаженного Юпитера; его бородатый лик был красен, как и полагается победителю. В дни триумфов вокруг изваяния сооружали высокий деревянный помост и обмазывали все тело бога кровью жертвенного быка. Но сегодня величественная фигура, за исключением ярко-красного лика, имела более естественную, почти белую окраску. Место для статуи – над обрывом Капитолийского холма – выбрали далеко не случайно. Властный взгляд Юпитера был обращен вниз, туда, где раскинулась основная часть города. На открытых местах, например на Римском или Бычьем форуме, любой мог поднять голову и укрепить душу лицезрением Юпитера Оптимуса Максимуса Всевидящего – государственного бога Республики.

Сильное впечатление производил и стоявший позади изваяния огромный храм с золоченой крышей и треугольным фронтоном, украшенным лепным рельефом. Портик из двенадцати покрытых росписью колонн в десять человеческих ростов высотой каждая, расположенных в два ряда, поддерживал фронтон. Внутри храм делился на три святилища-целлы, каждое из которых было посвящено своему божеству: Юпитеру, Минерве и Юноне. Конечно, святилище Юпитера помещалось посередине.

За главным храмом теснилось множество малых святынь, жилища жрецов и школы. Ежедневно сюда, в религиозный центр Рима, приходили, чтобы поклониться богам, тысячи граждан. Фабиола высоко чтила храм и была уверена, что в целлах, длинных узких залах с покрытыми росписью стенами, ощущается аура особой силы. Первыми строителями целл были этруски, истинные основатели города. Народ, некогда уничтоженный римлянами.

Фабиола невольно сморщила нос. В воздухе стоял тяжелый смрад, в котором смешались запахи ладана, мирры и навоза жертвенных животных, которых во множестве приводили сюда на продажу. Крики торговцев и разносчиков смешивались с бормотанием гаруспиков. Привязанные ягнята жалобно блеяли, сидевшие в плетеных клетках куры испуганно зыркали бусинками-глазами по сторонам. Полуодетые проститутки устремляли зазывные обольстительные взгляды на каждого мужчину, который хоть мельком посмотрел в их сторону. Прыгали и кувыркались акробаты, а заклинатели змей играли на флейтах, выманивая своих питомиц из стоявших на земле глиняных кувшинов. В ларьках продавцы предлагали хлеб, вино и горячие колбаски. Рабы, одетые в одни лишь набедренные повязки, сидели на корточках возле пустых носилок; их тела все еще лоснились от пота после быстрой ходьбы с тяжелым грузом по крутому подъему. Пока их хозяева молились в храме, рабы могли немного отдохнуть. Дети с хохотом шныряли в толпе, путаясь под ногами у взрослых.