Серебряный орел

Пока они преодолевали людской водоворот, Фабиола порой забывала даже дышать. Время от времени Туллию и прочим приходилось колотить кого-то рукоятями мечей по головам, но никто не пытался всерьез преградить им путь – большинство членов уличных банд рвались схлестнуться с гладиаторами и не обращали особого внимания на нескольких человек, удиравших с поля боя.

Добравшись наконец до украшенной резьбой каменной лестницы, они свернули за угол и оказались в узком переулке. Фабиола обернулась и бросила последний взгляд на Форум. Сражавшиеся продолжали драться не на жизнь, а на смерть, и никто не намеревался просить или давать пощады. Гладиаторов Милона разделили, и теперь они бились группами по несколько человек против плебеев, которые многократно превосходили их числом. Впрочем, успех давался громилам недаром: каждый убитый мирмилон или секутор забирал с собой троих или четверых врагов. Всюду, даже в дверях храмов, валялись мертвые, поодиночке и грудами, их топтали ногами. Это была настоящая бойня.

Рим окончательно погружался в бездну анархии, и никто не мог этому помешать.

– Быстрее! – Туллий беспокоился лишь о том, как бы вывести свою госпожу в безопасное место.

Задерживаться было опасно и попросту глупо, но Фабиола никак не могла отвести взгляд от происходящего. Она увидела, как на изрядном отдалении от того места, где они находились, из свалки выбрались шестеро плебеев. На руках у них покоилось тело Клодия. Маленькая процессия во главе с Фульвией и тем самым бородатым вожаком, которого Фабиола уже видела, решительно направлялась ко входу в Сенат.

Следом шагали еще двое мужчин с горящими факелами в руках. Фабиола ахнула. Они решили устроить погребальный костер Клодия в главном здании Республики – в самом Сенате!

Туллий нетерпеливо переминался с ноги на ногу, но Фабиола не двигалась с места. Вскоре оказалось, что ее предположение было верным. Прошло совсем немного времени, и из священного здания поползли струйки дыма. В истории города еще не случалось равного по значению события. Пяти векам демократии предстояло сгинуть в погребальном костре.

Даже Туллий замер на месте, поняв, что происходит на его глазах. Политика мало затрагивала жизнь рабов, но кое-что в Республике было вечным – или казалось таковым. Одной из таких незыблемых святынь было здание, в котором помещалось правительство страны. И зрелище горящего Сената потрясало до глубины души. Если можно разрушить Сенат, значит и любое другое здание в Риме под угрозой.

Сицилиец наконец пришел в себя.

– Хозяйка, нужно уходить, – решительно сказал он.

Фабиола вздохнула, но делать было нечего, и она безропотно последовала за Туллием. Пока что Юпитер позволил им уцелеть, но лишний раз искушать судьбу не следовало. Надо было уходить, пока положение не ухудшилось еще больше. Теперь восстановить покой могли только войска. У сенаторов не оставалось иного выхода, кроме как попросить вмешаться Помпея, нового консула. А это значило, что соотношение сил резко изменится – и не в пользу Цезаря. Естественно, после этих волнений пошатнется и положение Брута. И следовательно, ее собственное. Как еще повернутся дела в Галлии… Если не удастся подавить восстание Верцингеторикса, то надежды Цезаря на единоличную власть в Республике рухнут. Побежденный военачальник не сможет сохранить поддержку непостоянной толпы. Фабиола собралась с духом. Юпитер уже продемонстрировал ей свою благосклонность, позволив невредимой выйти из хаоса. Совсем недавно она была готова принять смерть; что ж, этот миг прошел. Неважно, что случится дальше, но ее путь к могуществу завершится не здесь.

Фабиола даже не увидела, откуда вылетела стрела. От размышлений ее отвлек негромкий вскрик, в котором слышалась боль. Подняв голову, она увидела, как Туллий с изумленным выражением лица закачался и начал падать вперед. Из его груди торчал оперенный стержень стрелы; железный наконечник застрял глубоко в легких. Смертельно раненный сицилиец рухнул лицом в грязь, настолько глубокую, что ноги погружались в нее местами по щиколотку.

Мгновением позже рухнул второй телохранитель. И третий.

Фабиола поспешно пригнулась. «Как могла я быть такой дурой! – с горечью подумала она. – Юпитеру нет дела до таких, как я».

Впереди проход преграждали доски, кучи мусора и битых горшков. Туллий, желая побыстрее уйти с Форума, не заметил этого. И Фабиола тоже не обратила внимания. В другой день она, вероятнее всего, подумала бы, что куча мусора в половину человеческого роста говорит лишь о том, что они забрели в особо жалкий переулок, обитатели которого не думают ни о чистоте, ни о здоровье. Но сегодня все было не так просто.

Они угодили в засаду.

Четвертая стрела свистнула в воздухе и пробила шею телохранителю, который стоял рядом с нею.

Вперед дороги не было. Назад – тоже. На Форуме их ждала верная смерть. Не поворачивая головы, Фабиола скосила глаза, пытаясь разглядеть стрелка.