Серебряный. Поиск дорог

– Иасион хочет, чтобы я покинула страну.

– Как я понимаю тех, кто напал на вас, пока не нашли?

Княжна покачала головой.

– Я не смогла оспорить его решение. В первый раз за многие ары он непреклонен.

Димостэнис опустился в другое кресло, рядом с ней.

– Может, это к лучшему? Зачем вам рисковать собой?

Она поднялась, немного постояла, прошлась по комнате.

– Я будущая правительница. Я не могу выказывать страха или слабость.

– А здравый смысл? – спокойным голосом поинтересовался Дим.

Кари слабо улыбнулась.

– Как вы относитесь к морским прогулкам, Димостэнис?

Он пожал плечами.

– Не знаю. По Астрэйеллю я обычно передвигался на ярхе. Земли Иланди – юг, а за ними мертвые равнины. Последние же ары я жил в столице, которая также далека от моря.

– Мы нашли дорогу к стране за Скалистым морем, – просто произнесла княжна, – уже несколько аров Мюрджен дружит с Фельсевером. Мне кажется, вам там понравится.

Даже не надо был разыгрывать удивление. Ей удалось его ошеломить. Что бы значило это приглашение?

Дим рассеяно провел рукой по волосам.

– Мы будем там не больше минора, – она словно уговаривала его. – Официальный повод – приглашение князя Фельсевера на мою коронацию.

Димостэнис прикусил губу, пытаясь найти нужные слова.

Кари пошла к двери.

– Завтра мой человек заедет за вами. Если вы надумаете, он проводит вас в порт и посадит на корабль, где я буду вас ждать.

Очнувшись, Дим вспомнил о хороших манерах и пошел за гостьей. Он протянул руку, чтобы распахнуть перед ней дверь, когда вместо того, чтобы выйти, она повернулась к нему, замерев в полушаге.

– Я ваша должница, Димостэнис, – она не отрывала от него взгляда.

– Вы ни в коем случае не должны так считать, – искренне ответил Дим.

Благодарность правителей – штука очень переменчивая. А процесс переваривания оказанной услуги может быть тяжелым и затяжным. Вот и думай – усвоил не усвоил. И как тебе воздастся за деяния.

Княжна положила руку ему на предплечье.

– Хорошо в жизни найти сильное плечо, на которое всегда можно опереться.

В данный момент Димостэнис не совсем понимал, на что ему надо реагировать в первую очередь: на ее признание или довольно-таки непозволительную близость. Даже по меркам Мюрджена.

Кари еще несколько мгновений не сводила с него глаз.

– Надеюсь, вы все же примите мое предложение. Я буду вас ждать.

Дим с облегчением закрыл дверь за гостьей и прислонился спиной к двери.

Вот и новый поворот. Что ждет его на этой дороге?

… голубые цветы мягким ковром устилали камни, свет Таллы отражался в зеркальных водах. Серебряные пузырьки стаей взмыли вверх, прозрачные рыбки с посеребренными плавниками, едва заметные серебристые кораллы и голубые цветы на самом дне. Тысячи брызг взрывающие гладкую поверхность озера. Смех, как звон хрустальных колокольчиков.

– Почему Лала? Почему ты так назвал меня?

– Потому что ты – моя Лала…

Дим отшвырнул подушку и резко сел на кровати. За окном еще было темно, но первые лучи Таллы уже прокладывали путь сквозь ночную тьму. Значит, скоро утро. Значит, можно больше не ложиться и не видеть один и тот же уже сотни раз просмотренный сон. Значит впереди новый день. Он встал, собрался и вышел из дома. Пора в дорогу.

Глава 9

Корабль плавно скользил по гладкой поверхности воды. Команда умело справлялась с управлением легкого маневренного судна, направляя его по нужному курсу. Матросы расправляли и натягивали паруса, подставляя их попутному ветру. Одаренные в чьи обязанности входило следить за скоростью судна, направляли потоки встречного воздуха в нужное русло. Дим с интересом следил за их работой, открывая для себя новые познания в области мореходства. Шакты, кто ходил на шхуне, уверенно справлялись с двумя стихиями – воды и воздуха, и с легкостью уже проверенной опытом и временем манипулировали энергетическими потоками, ведя корабль сквозь волны навстречу их цели. Дим часто стоял на носу корабля, с наслаждением наблюдая, как вьются нити стихий, как переплетаются, как игриво следуют за разрезающим морскую гладь изящным судном.

Еще ранее в одной из своих многочисленных бесед с княжной Эйлин, Димостэнис поинтересовался, почему шакты долины не показывают свою ауру, словно скрывают ее.

– В Мюрджене не принято выставлять щиты или показывать свои силу. Это – показатель агрессии. К тому же признак плохого тона. Ведь в нашем государстве люди с даром и без него равны. Это всего лишь одна из способностей человеческого тела. Как, например, красивый голос или умение писать картины. Сочинять музыку или слагать баллады. Вкусно готовить и плести кружева. Уметь управлять энергетическими потоками. Это сродни тому, если бы повар вышел на улицу, обвешанный половниками или художник, разрисованный красками. Зачем выпячивать на показ то, чем природа наградила одних и не додала другим, – довольно высокомерно, словно отчитала его, ответила ее высочество.

Тогда Дим не стал оспаривать ее довольно субъективные суждения, но каждый раз замечал, что подданные, окружающие княжну всегда стараются словно бы спрятать свои способности и ни в коем случае не выказывать «признаки дурного тона».