Серебряный. Поиск дорог

Дальше все закрутилось как в дурном сне. Его представили всему сиятельному двору, причем не как-нибудь, а как потомка их предводителя и благодетеля, который «создал Благословенную Землю и вдохнул в нее жизнь». Никак иначе.

Так же объявили другом правящего дома и дорогим гостем, которого непременно надо любить и жаловать. Он стал желанным подарком для всех благородных домов, получал десятки приглашения на званые обеды, балы и благотворительные вечера. Его окружали девицы, пытающиеся привлечь его внимание и кавалеры, ищущие его дружбы. Он постоянно сопровождал Кари в ее выездах на природу, конных прогулках, всякого рода развлечениях. Увяз в заговорах, интригах, сплетнях. Так началась его новая жизнь, вернее плохая пародия старой. Так как в империи он смог контролировать и возглавлять этот процесс, здесь же он превратился в любимчика правящего дома, баловня судьбы и обычного прожигателя жизни.

Несмотря на всю мишуру и приторные улыбки отношение к нему тоже было разное. Причем те, кто относился к нему благосклонно, как к любимой игрушке ее высочества Эйлин, были в явном меньшинстве. Кто-то откровенно изучал, а кто-то просто не доверял, даже не скрывая этого. Большинство видели в нем имперца. Агента императора, соглядатая, в лучшем случае чужака. Были те, кто в открытую ненавидели и выказывали свое неприятие.

Правда всех объединяло одно: никто не видел в нем Серебряного, а значит и потомка Таурила Иланди, как не пытался правящий Дом навязать подданным это видение. Сам Димостэнис прилагал немалые усилия, чтобы это продолжалось и впредь.

На следующий день после случившегося на охоте Димостэнис получил приглашение явиться во дворец. У самых ворот его встретил гвардеец из личной стражи самого князя и попросил следовать за ним. Они миновали парадные двери, прошли по коридорам, свернули в менее людные галереи и поднялись по винтовой, закрытой лестнице. В этой части дворца Дим еще не был.

– Его светлейшее высочество ждет вас, – поклонился вельможа, встречающий его у закрытых дверей покоев.

Дим легким поклоном поблагодарил и зашел внутрь темного помещения.

Тяжелые плотные занавеси были закрыты, не впуская света Таллы. В нос ударил запах многочисленных настоек, стоящих на столе.

Князь выглядел так же, как и в их первую встречу. Невероятно болезненно худой, смуглая кожа словно сухой пергамент обтягивала лицо, изборожденное морщинами, длинные желтые пальцы безвольно лежали на подлокотниках глубокого кресла, голова откинута, глаза закрыты.

– Ваше светлейшее высочество, – Димостэнис почтительно поклонился.

Иасион открыл глаза.

– Сэй Иланди, рад видеть вас снова, – проговорил князь таким же неожиданно бодрым, звучным голосом, как и в прошлый раз поражая собеседника. Интересно, скольких трудов стоило этому явно умирающему человеку держаться с такой силой волей, принимать посетителей, просто говорить.

– Взаимно, ваше светлейшее высочество.

– К сожалению, я не смог приветствовать вас, когда вы вновь оказали нам честь и посетили наше княжество, но я сейчас редко, когда принимаю участие в многолюдных сборищах. Балы, званые обеды, прогулки в парках, увы, уже не для меня.

– Не думаю, что мой визит заслуживает такой чести, как ваше персональное внимание.

Князь выдавил из себя слабую улыбку, показывая, что на этом обмен любезностями окончен.

– Я пригласил вас сюда, чтобы поблагодарить за то, что вы сделали вчера для моей семьи и для меня лично. Кари рассказала, что вы спасли ей жизнь.

Дим снова поклонился.

– Как ее высочество себя чувствует?

– Пока еще приходит в себя после пережитого.

– Удалось выяснить, кто это сделал? Я видел, как эсса Лорик кинулся в погоню за преступниками.

– Увы, – уклончиво ответил Иасион.

Димостэнис едва заметно пожал плечами. Можно подумать, ему нужны их тайны.

Князь закрыл глаза, собираясь с силами.

– Там на столе, возьмите, будьте добры.

Дим сделал несколько шагов и взял в руки два листа бумаги. На одном был указ его светлейшего величества о присвоении ему подданства Мюрджена, а на втором дарственная на имение в Антаклии.

Иасион пристально смотрел на него. Иланди медленно оторвал глаза от бумаг и поднял на Иасиона, удерживая на лице невозмутимое выражение.

– Это меньшее, что я могу сделать для истинного наследника Таурила. Для любого жителя Мюрджена эта большая честь и радость.

Наследник едва удержался, чтобы не фыркнуть. Лучше бы его величество сказал это эссе Лорику и другим своим достопочтимым подданным. Судя по всему, о том, как они рады их предупредить забыли.

– Это ни к чему вас не обязывает, – тихо проговорил князь, – но возможно когда-нибудь вы сможете считать долину своим домом.

Что они от него хотят? В какое болото тянут? Куда он влез в очередной раз?