Серебряный. Поиск дорог

Путешествуя по скалистому государству, Димостэнис вдоволь наслушался рассказов об империи, как о самом страшном зле Фельсевера. Его они не задевали, как человека здравомыслящего и помнящего, что Астрэйелль прекратил попытки своих завоевательных походов более сорока аров назад. Однако они помнили, ни на мену не переставая считать империю своим главнейшим врагом, даже не помышляя о возможных взаимоотношениях. Кто-то очень старательно и настойчиво, и что важно – ненавязчиво не давал им этого забыть. Впрочем, здесь даже не приходилось сомневаться, кто был этим «кто-то».

– Почему у вас не признают силу Шакти? – Дим сжалился над молодыми людьми и перевел тему. – Поведайте мне ваш главный секрет. Что произошло тогда в лесу? Почему вас хотели убить?

– У нас считают, что человек должен добиваться всего в жизни тем, что дала ему Талла и всемогущие Боги. Силой. Трудолюбием. Бесстрашием. Добродетелью. Пользоваться же, как вы это называете, силой Шакти – слабость, порок, внушаемый нам из Бездны.

Дим ошарашено замер, подавляя в себе эмоции, вызванным столь неожиданным признанием.

– Получаете, что рожденные без дара – святые? Раз Бездна не тронула их своим дыханием?

Рамир пожал плечами, подумал, потом кивнул.

– В прошлой жизни они делали больше добра, чем зла, и Боги наделили их теми качествами, благодаря которым они смогут прожить свою жизнь, не оскверняя себя пороком.

Димостэнис начисто сбился с мыслей. Все же трактовка Фельсевера была полностью противоположностью тому, чем жили в империи.

– И что делают те, кто все же родился с хьяртом? Как избавляются от своей ничтожной сути?

– Стараются никогда не прибегать к темной стороне своей души, не пользоваться возможностями, дарованными им Бездной, и Боги, видя их смирение и покорность, очищают их, – на полном серьезе ответила Лана. – Те люди, которые напали на нас, решили, что страданиями телесными мы можем очистить душу. Они хотели нам помочь.

– Вы сами тоже так считаете? – Дим перевел взгляд с одного на другую.

Рамир вздохнул.

– Если не пользоваться даром, то он пропадает. Я не знаю, как тебе это подробнее объяснить, но я, на самом деле, знаю людей, рожденных с хьяртом, которые не пользовались своими способностями, часто ходили в молитвенные дома, вели правильный образ жизни и перестали владеть силами Бездны. Я клянусь, это не выдумка! – горячо воскликнул юноша, а потом тяжело добавил. – Я, наверное, много делал не так в прошлой жизни.

Димостэнис подавил рвущийся наружу хохот.

Чудеса Богов! Да и только! Если не пользоваться хьяртом, не подпитывать его постоянно силой стихий, не тренировать, он закрывается, сжимается, перестает реагировать на любые попытки призвать его. Отмирает. Это как обруч бессилия, только надетый добровольно и самостоятельно поддерживаемый. И если его не снимать слишком долго, то хьярт уже не восстановить.

– Да ты и в этой не против потакать Бездне, – поддел Дим мальчишку.

Рамир помрачнел. Лана упрямо сжала губы.

– Наша мама, первая благоверная, благословенная половина нашего отца, имела дар и не захотела отказываться от него. Долгое время она скрывала это от других людей. Когда князь узнал, он попросил в молитвенном доме развода и сослал ее в далекое горное селение, где она сейчас живет с небольшим количеством верных ей людей, поехавших за ней в эту ссылку.

– Нам он тоже запрещает с ней видеться.

Вот они где корни трагедии! Не просто акт протеста и нежелание подчиняться устоявшимся правилам, но еще и желание поддержать близкого им человека.

– А ваш отец?

– Он отказался от дара еще в юности, когда понял, что Боги не были милостивы к нему.

Димостэнис тяжело вздохнул. Невыносимо было осознавать, что судьбы многих людей, их внутренние миры ломаются из-за чьей-то глупой прихоти.

Дим попрощался с молодыми людьми через несколько дней у въезда в столицу Фельсевера. Брат с сестрой сообщили, что вынуждены вернуться, так как их уже ждали дома и они затянули с возвращением. Неожиданно расставание вышло грустным, но к сожалению, неизбежным. Юные спутники возвращались в свою жизнь, в свой мир, а Дим свернул на другую дорогу, решив, что вряд ли кто его ищет и у него еще несть несколько дней, чтобы насладиться своей свободой.

Глава 11

Вернувшись в комнаты, которые ему были предоставлены на время пребывания в Скалистом государстве, Димостэнис нашел несколько записок от княжны Эйлин, в которых она сетовала, что скучает по его обществу. Скрепя сердцем, он был вынужден оповестить о своем возвращении, о чем поведал Кари в ответном письме. Однако на его послание в этот же вечер он получил приглашение от правящего князя Фельсевера.