Серебро и сталь (СИ)

Леди Коллинз улыбнулась. Отец предупреждал, что править сложно и невыразимо скучно, но Кристине начинали нравиться эти бесконечные заботы. От войны она смертельно устала, а вот мирными делами заняться — в самый раз.

Да, восстановить можно всё. А вот вернуть погибших за неё людей она уже не сможет.

Последняя свеча на её столе потухла, и через мгновение в дверь громко и настойчиво постучали. Кристина положила пергамент в ящик стола, вытерла о влажную тряпицу испачканные чернилами пальцы, поправила широкий ободок в волосах и негромко пригласила пришедшего войти.

Барон Штольц, одетый, как всегда, с иголочки, буквально светился во всех смыслах. В счастливо сияющих глазах читалось вечное самодовольство, бледные губы изогнулись в усмешке, длинные пальцы в чёрных кожаных митенках сжимали пустые ножны — видимо, меч потребовали оставить стражники… Хотя в нём сейчас и так не было необходимости.

— Миледи хотела меня видеть? — спросил он весёлым голосом, будто действительно рад был лицезреть Кристину живой и относительно невредимой.

— Да, — улыбнулась она сдержанно. — Присаживайтесь.

Он уселся в резное, обитое чёрным бархатом кресло напротив неё. Кристина предложила ему вина, но Штольц отказался:

— Нет, я не пью, — покачал головой он и усмехнулся, словно вспомнил что-то забавное. Тогда Кристина заметила на его верхней губе небольшой, едва заметный шрам, которого не видела раньше. Видимо, во время битвы заработал. — Давайте сразу к делу, нечего ходить вокруг да около. Сегодня после казни я сразу возвращаюсь домой, много дел, сами понимаете.

— Да, должно быть, ваша сестра вас заждалась…

— Несомненно.

«Он как-то подозрительно вежлив и дружелюбен», — пронеслось в голове у девушки.

— Даже не знаю, с чего начать, — опустила глаза она и заметила на серебристо-серой юбке чернильное пятно. — Напомните, ваша светлость, сколько вам лет?

Такой неожиданный вопрос барона Хельмута явно ошеломил. Однако он снова ухмыльнулся, закинул ногу на ногу и взглянул на висящий на стене щит с гербом Коллинзов — чёрные скрещенные мечи на белом поле. Кристине не повезло с геральдическими цветами: чёрный считался траурным цветом, а белый — свадебным.

— Тридцать, миледи, — наконец ответил он.

— И вы до сих пор не женаты?

Стараясь скрыть нарастающее удивление, Штольц коротко хохотнул в кулак и пригладил и без того идеально причёсанные золотые кудри. Кристину забавляла эта игра, и теперь она улыбалась не только из-за элементарной вежливости.

С наступлением утра в комнате становилось светлее. В шерстяном платье было не слишком тепло, и девушка поёжилась. Побелевшие пальцы сжали скользкую ткань, размазывая проклятое пятно по подолу.

— А вы хотите предложить мне жениться на вас, леди Кристина? — стараясь сделать свой тон серьёзным, спросил Штольц.

Вот мерзавец, решил бить в обратную…

— Брось, Хельмут, — парировала она со смехом, болтая ногами и стараясь согреть замёрзшие в кожаных домашних туфельках пальцы ног. Как жаль, что этикет не позволяет снова надеть мужское платье и сапоги… — Мы слишком многое пережили вместе, чтобы продолжать обмениваться остротами.

— И всё-таки? — Он, кажется, и не заметил, что она перешла на «ты». И про пощёчину до сих пор не заикнулся, странно…

— Нет, этого я тебе, к сожалению или к счастью, не предложу. Но я знаю девушку, которая бы тебе… подошла.

Штольц взглянул на Кристину заинтересованно, но так, словно речь шла не о браке, а о новой войне. Хотя, пожалуй, для мужчин семейная жизнь всё равно что битва.

— Ты же помнишь Софию Даррендорф? — Кристина выдержала короткую паузу, наблюдая за тем, как меняется лицо барона Хельмута. — Она такая… красивая, с рыжими волосами…

Вообще, браки между представителями разных земель были редкостью, но сейчас и так всё перемешалось.

— Конечно, — отозвался Штольц и, как показалось Кристине, облегчённо выдохнул. — Её ещё чуть не прирезал ублюдок Хейли, которому я вогнал нож в глаз… Если честно, я целился в шею, но он очень удачно повернулся.

Кристине были не очень интересны подробности, и она продолжила:

— Ей семнадцать, её брату четыре. Столь молодым людям, как ты понимаешь, тяжело будет поднять свою землю после войны. Хельмут, — девушка встала, опираясь руками о столешницу, и заглянула ему в глаза. Высокий массивный стол скрывал пятно на платье. Она больше не улыбалась: настало время для решения серьёзного вопроса и от ответа Штольца зависит многое, — могу ли я рассчитывать на твою помощь?

Барон Хельмут замолчал. Улыбка пропала с его лица, спина выпрямилась, пальцы сжались в кулаки. Воцарилась гробовая тишина, и было слышно, как в холодном остром зимнем воздухе порхает ветер, в очаге трещат поленья, а под крышами воркуют замёрзшие голуби.

— Ты предлагаешь мне жениться на этой девочке? — почти не шевеля губами, тихо спросил Штольц, выделив последнее слово. Действительно, для него она и есть девочка, но в том-то и суть…

— Таким образом ты поможешь не только ей, но и мне. Ещё раз, — едва заметно улыбнулась Кристина. — Но я понимаю, что этот вопрос требует тщательнейшего рассмотрения, поэтому…