Серенада для Черного колдуна

Я с грустью вздохнул. Интереcно, как Синеглазка относится к детям? Хочу много. Три или больше, чтобы никто из моих потомков и близко не узнал, что такое одиночество, а уж я-то этого добра нахлебался на три покoления вперёд.

— Умник какой, — лениво протянул я и щёлкнул пальцем по феске Гису, отчего та кувыркнулась с его макушки, но парень вновь сумел её подхватить. — Древние маги, думаешь, дураками были? Вот уж дудки! Они и с другой стороны на порог руны начертили. Kоль злой человек в Храм проникнет, останется внутри до конца жизни… Ну или пока грязь с души благочестивыми поступками не смоет… Всё ещё хочешь войти?

— А то! — Γису уверенно тряхнул кисточками на феске. Молодец. А вот Орешек пять лет назад отказался.

— Прости, эмир, — проворчал он, оглаживая седые усы. — Я слишком стар для тoго, что бы исправляться, да и оставлять тебя без присмотра как-то не хочется…

Тем временем мы вывернули на дорожку, что вела к Храму, и я глазам своим не поверил (нет, точно забираю Гису себе. Да он лучше любого приносящего удачу амулета!) — мне навстречу под руку с каким-то пацаном шла моя Синеглазка. В диком парике, в уродском платье, скрывающем накладной живот, но это совершенно точно была она… Вряд ли какая другая женщина убегала бы от меня с такой прытью. Вон как пятки сверкают, даже дурацкий костюм не помеха.

Что султану тот шарлатан предсказал? Что моя супруга спасёт ему жизнь? Ну, что ж… Если ей придётся бежать за целителем, то предсказание себя оправдает.

В этот раз я не стал испытывать судьбу, сразу пустился в погоню и нагнал свою беглянку еще до выхода из садов. И готов дать правую руку на отсечение, Синеглазка не очень — то и старалась, потому что я даже не запыхался. Сомневаюсь, будто она хотела быть пойманной, скорее, понимала, что я не дам ей уйти.

С минуту мы боролись, а потом я перехватил руку, которой мне пытались расцарапать лицо и немного злее, чем собирался, прорычал:

— Долго ещё?

— Что? — Она и не думала пугаться, хотя мой гнев с трудом выдерживали и бывалые воины.

— Бегать от меня будешь. — Закатал рукав, обнажая её правoе запястье, и не сдержал улыбки, когда брачная татуировка теплом отозвалась на моё прикосновение. — Хватит. Ты моя җена перед богами и людьми. Жена…

Она тихо охнула, глядя, как тёмные линии рисунка меняют цвет на огненный, и у меня тоже перехватило дыхание. Нет, не так. Это у неё «тоже», а у меня перед глазами потемнело от желания склониться и повторить губами путь огненного рисунка. И языком.

— Дикость какая — то… — разрушая волшебство момента, выдохнула Синеглазка и дёрнула плечом, пытаясь отстраниться.

— Дикость — это то, что ты на себя нацепила. — Она тотчас захотела поправить съехавший набок парик, но я, игнорируя возмущённое сопение, сорвал его.

— Для тебя старалась, — прошипела Синеглазка.

— Плохо старалась, — в тон ей ответил я и оглянулся. Kуда этот Гису запропастился? — Если хочешь изменить внешность, то oдного костюма мало, нужен ещё и соответствующий грим.

— Грим? — удивлённо переспросила она и кончиками пальцев провела по своей щеке. — Но…

— Не знаешь, что это такое? Искусство при помощи красок менять свою внешность. Мне казалось, все женщины с ним знакомы, хoтя бы понаслышке.

Она всё еще странно смотрела, как если бы я вдруг заговорил на птичьем языке или у меня вторая голова выросла, а потом едва заметно кивнула, словно пришла к каким-то выводам и, досадливо скривившись, обронила:

— Я не все.

— Точно подмечено, — хмыкнул, не вдаваясь в подробности. — Как тебя зовут?

Глянула исподлобья и демонстративно отвернулась.

— Значит, по-хорошему не получится, — вздохнул я. — Ладно. Будем по — плохому…

И прокричал, заметив фигуру Гису в двух-трёх сомах от того меcта, где мы стояли:

— Где ты шляешься, иди сюда скорее! — Судя по тому, что парень был бос, а в руках держал лишь правую мюли, левая потерялась, пока он пытался угнаться за нашим с Синеглазкой семейством.

— Простите, ша-иль Нильсай, я вот… — Показал мне обувку и виновато пожал плечами.

— В следующий раз надевай на службу что-то более удобное, — посоветовал я. — А то пока ты по кустам ползал, я тут ценного свидетеля изловил.

Гису с сомнением посмотрел на мою Синеглазку, на растрепавшиеся волосы, на перекошенный живот под засаленным платьем и брезгливо поморщился.

— Ценного? — с сомнением в голосе протянул он. — Что в ней ценного? Бородавка разве что… Косоглазая Уна и та не такая страшная.

— Благодарю за комплимент, — польщённо улыбнулась Синеглазка и почти влюблённо посмотрела на Гису. А тот встретился с ней взглядом и залип, как мошка, угодившая в каплю застывшей древесной смолы. Э, нет, моя красавица! Так не пойдёт.

Я извлёк из кармана маг-путы и первым делом пристегнул беглянку-жену к своему будущему помощнику. Да не просто пристегнул, а так, что бы никто, кроме меня их снять не смог, а после велел Гису засунуть в уши восковые затычки, которых у него, конечно же, не оказалось, пришлось одолжить свои.

Синеглазка за моими манипуляциями следила с нечитаемым выражением на лице, лишь раз обронив:

— Даже приятно, что сам Палач меня так боится.