Серьезный коп (СИ)

Теснота внутри давит, пульсируя, в руке «взрывается» член - оглушающий оргазм настигает следом, бурно и долго кончаю внутрь мальчишки, как будто в первый раз. Эмоциональная привязка к произошедшему настолько сильная, что мне кажется, будто я отключился на какое-то время. Придя в себя, обнаруживаю зажатого в моих руках Хрупкость, водящего губами по моим волосам. Приподнимаю голову, отрываясь щекой от его груди. Аккуратно выхожу из гибкого тела. Касаюсь губами его лёгкой, тёплой улыбки. Беру в ладони лицо, целуя каждый миллиметр. Обнимает за талию, ловя поцелуями мои губы.

Движим* моего времени меняет обыденность на ночное иссиня-чёрное небо, яркие звёзды, круговорот мыслей и песни сердца. Запахи кажутся острее, насыщенней. Мы только в начале нашего пути, и моё время продолжило свой ход. За непродолжительное время я понял, что жизнь, остановившаяся декаду назад, снова щедро льёт песок на дно моих счастливых часов. Этот ребёнок позволит вырасти ребёнку внутри меня, позволит обрести стимул для юной души, пробудившейся от долго сна поцелуем истинной любви.

- Спроси, - глажу ладонью светлые волосы, наслаждаясь видом мальчишки.

- Я знаю ответ, - сонный шёпот доносится спустя несколько секунд.

Вера шумеров начинает обретать очертания на той стороне, впуская Хрупкость в чертог Сна. – Навсегда? – тонкая фигура маячит на границе, задержавшись, обернулась через плечо.

- Навсегда.

Форма теряет чёткость, исчезает, растворяясь в серебряном свете единственного светила Дома Луны.

____________________________

движим* - Правитель течения времени. В данном случае имеется в виду Тим, меняющий течение времени Дрю.

Комментарий к Глава 8

Всё заканчивается на весьма счастливой ноте с чётко заложенным кирпичиком в совместное светлое будущее)

______________________________________________________________________________________

Будет краткий эпилог с описанием решения проблемы между участком полиции и гражданами.

========== Заключительная глава ==========

Промозглая атмосфера, которую создают недовольные грозовые лица. Воздух на улице словно заперт под невидимым колпаком. Мне брать ответственность, вновь и вновь. Это не надоедает, не пугает, не раздражает. Течение жизни пусть сейчас в застывшем миге разряженного недовольством кислорода устраивает своим ходом.

Качаюсь на пластиковом стуле, наблюдая за земной пылью, гоняемой усталым ветром вдоль подобия сцены. Парапет-плаха из досок с водруженным на стойке микрофоном.

Свежий поток воздуха проникает в трещины купола. Старый воздух активно сопротивляется новшеству. Но юный, молодой ветер раздувает застарелые паруса восседающего стада быков, коров, баранов в шкурах леопардов и львов.

Три ступеньки и доски прогибаются под небольшим весом Хрупкости. Его глаза находят каждую пару, что жадно взирает со стульев. Удивляюсь его появлению, забывая о себе, о сути мероприятия, о моей ответственности, коей стоило бы открыть рот и взойти к микрофону лично. Столь уверенные, несвойственные телу движения, плавные, по-хищному грациозные. Завороженно наблюдаю за лицом, чьи милые черты заострились серьезностью и печатью ауры силы. Откуда в нём её столько? Тим всегда казался мне солнечным ярким лучиком, сейчас он - небесное светило. Бурление слогов смолкло, взоры требовательности притупил довлеющий свет.

- Вы хотите расправы, но всё уже кончено, - ровный голос спокойно разнесся над головами. Словно гончие, люди приподняли головы, принюхиваясь в ауре, силе голоса. – Такое бывает, - взгляд задержался на мне, - когда под маской добродетели скрывается маньяк. – Хочется забрать от чужих глаз и ушей, подальше от людей, мира, заключить в тот, где существуем лишь мы, кухня, подоконник, кровать. Резкое беспричинное чувство собственности. – Вы не от меня ждёте отчётности. От органов защиты. Их здесь не будет, - усмешка. – Только я и моё виденье с позиции жертвы, - среди толпы разнесся рокот. – Если бы не Он, ваш нынешний виновник, меня не было бы в живых. Сегодня и десять лет назад. Меня спасли однажды. И вновь. Мне хотелось бы вразрез вашему недовольству выразить свою благодарность всем членам полицейского участка, - лёгкий поклон в сторону, сбившихся в стайку готовых к борьбе голубей в форме.

Голуби – вестники мира. Но явно не в этой дыре.

Мальчишка легко спрыгнул со сцены, ловя шипение в свой адрес. Встречаюсь взглядом с его, потом моя рука встречается с тонкой ладонью, следую, ведомый прочь. Позади нас встают толпы, возвышаясь над невежеством, ухая по-совиному, каркая нечеловеческим вслед.