Читаем Сергей Лебедев полностью

Уроки освоения производства натрийдивинилового каучука благодаря смелой решимости С. В. Лебедева и его непоколебимой принципиальности пошли на пользу всей промышленности. Уже при выпуске каучука на заводе литер «Б», а затем на ярославском заводе С. В. Лебедев убедился, что выгружаемый из аппаратов после полимеризации полимер еще не может считаться окончательным продуктом.

В отличие от натурального каучука он легко окислялся на воздухе, постепенно твердел и терял ценные качества, присущие каучуку. Чтобы предотвратить это окисление, в полимер должны были быть введены специальные вещества — антиокислители, называемые антиоксидантами. Во-вторых, как выяснилось, выгружаемый полимер содержал незаполимеризованный дивинил и другие летучие вещества, которые должны были быть из него удалены. Затем отдельные партии каучука не получались строго однородными: одни были очень жидкими, другие, наоборот, очень жесткими. В некоторых оказывалось много натрия, а в других его присутствовало значительно меньше. Надо было научиться получать однородный, или, как принято говорить, гомогенизированный каучук.

Все это настоятельно требовало введения в производственный цикл дополнительных стадий обработки и создания для этой цели особого оборудования (например, вакуумных мешалок). В готовых проектах эти дополнения, разумеется, предусмотрены не были. И вот, хотя крупные заводы уже строились, а некоторые из них находились даже в стадии освоения процесса, Сергей Васильевич, несмотря на сопротивление некоторых проектантов, добился организации на заводах дополнительных цехов обработки, позволивших в дальнейшем стандартизовать выпускаемый каучук.

Не гладко шло освоение натрийдивинилового каучука и в резиновой промышленности. Среди некоторых специалистов-резинщиков сложилось мнение, что натрийдивиниловый каучук — это всего лишь суррогат, и они рекомендовали применять его только для монолитной подошвенной резины. Действительно, затруднения с освоением натрийдивинилового каучука были не так малы. Случалось, что первые партии натрийдивинилового каучука, не прошедшего процесса дополнительной обработки, рекомендованного Лебедевым, загорались на вальцах. Это вспыхивали неотсосанные органические вещества. А поджигали их искры возникающего при вальцевании каучука статического электричества. Иногда при недостаточно хорошей гомогенизации каучука оголялся остававшийся после полимеризации металлический натрий — он реагировал с водой. В этом случае вспыхивал выделяющийся водород.

Однако совместными усилиями работников промышленности синтетического каучука, в тесном содружестве с учеными непокорный каучук был побежден. Это было большое достижение.

Триумфом синтетического натрийдивинилового каучука, окончательно развеявшим недоверие к нему, явился Кара-Кумский автомобильный пробег, проведенный в 1933 году.

6 июля в 16 часов начался этот труднейший девятитысячекилометровый пробег, в котором участвовала двадцать одна грузовая и легковая машина советских автозаводов. В пробеге испытывались покрышки, изготовленные из синтетического каучука, полученного по методу С. В. Лебедева, они соревновались с покрышками из натурального каучука. Трудны были условия Кара-Кумского пробега: около 6 тысяч километров машинам пришлось пройти по грунтовым и в значительной части по проселочным дорогам. Около 1 ООО километров они пробирались по зыбучим пескам Кара-Кумов и только 1 600 километров следовали по шоссейным дорогам.

30 сентября газета «Известия» писала:

«Советская резина не посрамила социалистической промышленности. Некоторые машины вернулись в красную столицу на шинах, накачанных московским воздухом, в жаркий солнечный день 6 июля».

Пробег окончательно рассеял все сомнения по поводу синтетического каучука, который в условиях палящего зноя пустыни Кара-Кум показал, что шины, изготовленные на его основе, успешно могут соревноваться с шинами из натурального каучука.

Глава 13

Почему борьба? Взгляд в будущее. Тончайшая операция Дивинил из нефти. Четырнадцатая кафедра. Ленинград — Детское Село. «И сладостно мне было жарких дум уединенное волненье». Приветствие XVII съезду ВКП(б). Последняя поездка. У свежей могилы.

Несмотря на крайнюю занятость научной работой, С. В. Лебедев никогда не уклонялся от исполнения обязанности, которую почитал важнейшей: участвовать в подготовке кадров инженеров для промышленности синтетического каучука. По предложению руководства Ленинградского химико-технологического института он возглавил кафедру синтетического каучука — первую в Советском Союзе (а точнее, первую в мире). На торжественном выпуске инженеров-химиков Ленинградского химико-технологического института имени Ленсовета, специализировавшихся по синтетическому каучуку, 14 июня 1932 года Сергей Васильевич обратился к молодым инженерам с горячим словом.

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное