Сергей Сергеевич Ольденбург 1888-1940

Первоначально блокировавшаяся с монархистами партиями октябристов принимала участие в борьбе с революцией 1906 г., и этим, а не либерализмом, она снискала поддержку С.С. Ольденбурга. Свободолюбия хватало и в каких угодно других партиях. Когда октябристы вильнули налево, Сергей Сергеевич за ними не пошёл, сдвинувшись скорее ещё правее. Партия октябристов не являлась чем-то однородным. Существенные расхождения взглядов наблюдаются при одном формальном членстве в к.-д. Или в Союзе Русского Народа. Ориентир на политику Императорского правительства для С.С. Ольденбурга служил более надёжной вехой, чем октябризм.

18 февраля 1909 г. С.Ф. Ольденбург писал Вернадскому: «Как Серёжа? Судя по его письмам, он порядочно занят и по римскому праву работает». 21 марта В.И. Вернадский сообщал жене: «Серёжу не видел – в день отъезда твоего он опоздал и обедал один, а вчера не был вовсе».

Отец и сын продолжали годами проживать в разных городах, однако 20 мая 1909 г. Вернадский упоминает «безумное ухаживание» Ольденбурга-старшего за сыном, подразумевая, судя по контексту сравнений, финансовую сторону их отношений [В.И. Вернадский «Письма Н.Е. Вернадской (1909-1940)» М.: Наука, 2007, с.18, 22].

Придерживаться правых взглядов в среде левого студенчества было весьма непросто. О чём имеется краткая обмолвка С.С. Ольденбурга, отсылающая к собственному опыту, сравнительно с идейными переменами в эмиграции: «когда в прежнее время в большинстве бывали левые, они такой корректности и терпимости к правому студенчеству не проявляли!» [«Русская Мысль» (Берлин), 1922, Кн.VIII-XII, с.200].

Подробнее о пережитом им вспоминал сменовеховец Николай Устрялов: «вот С.С. Ольденбург, незаурядная личность. Ясно представляется его тщедушная, чистенькая фигурка на трибуне в аудитории №1. Кругом убийственный шум, свистки, крики “долой”… Он же совершенно спокойно, как ни в чём ни бывало, упорно, хотя и тщетно, хочет сказать свою речь от… студенческой фракции октябристов»

. На весь Московский университет октябристов было 3-5 штук, по утверждению мемуариста левых взглядов, рассказывающего о молодом монархисте, всё же, с симпатией: «изумительно мягкий, застенчивый в личном общении», «он был всегда непоколебимо твёрд и даже упрям, как только дело доходило до политических споров». С.С. Ольденбург тогда был за союз России и Германской Империи. Не закончил оба факультета, где пробовал учиться.

Устрялов также запомнил саморекомендательный стишок про карточные игры с представителями партии к.-д. при принципиальном голосовании в пользу правых:

«Люблю поездки в Петербург

И сходок общий свист…

Я, значит, буду Ольденбург

Сергей Сергеич, октябрист»

.

В эмиграции, где оба приобрели широкую известность с разных политических флангов, они уже ни разу не встретились [Н.В. Устрялов «Былое – революция 1917 г.» М.: Анкил, 2000].

Как и многие перешедшие на сторону большевизма сменовеховцы и соглашатели, Устрялов ранее состоял в партии к.-д., которая имела некоторые заслуги в поддержке Белого Движения, но в лице левого крыла моментально изменила ему после того как не сумела за счёт воинов-монархистов въехать в Москву.

Внутри самой партии к.-д. Устрялова критиковали за полную поддержку Колчака, оказавшуюся столь непродолжительной [«Съезды и конференции конституционно-демократической партии. 1918-1920» М.: РОССПЭН, 2000, Т.3, Кн.2, с.113].