Сергей Сергеевич Ольденбург 1888-1940

До 6 октября 1920 г. С.С. Ольденбург прожил в Ростове-на-Дону, после чего выехал в Москву, планируя через обход с севера присоединиться к Врангелю в Крыму. Других доступных путей не имелось. В Москве и Петрограде он провёл шесть недель. Хотя воспоминания написаны после смерти отца и уже не могли ему навредить, Ольденбург не даёт сведений о их встрече, кроме косвенного: «в некоторых кругах прямо сочувствовали большевикам в этом столкновении». «Казалось: люди здесь жили под глубокими сугробами снега, и давно утратили представление о живой жизни и борьбе».

Супруга С.С. Ольденбурга и двое их детей Зоя и Елена 23 февраля 1921 г. выехали с В.И. Вернадским в Петроград из Симферополя, спасаясь от красного террора в Крыму. В 1941-42 г. Вернадский часто вспоминал, что за ним и за семьёй С.С. Ольденбурга прислали санитарный поезд с одним мягким вагоном от Академии Наук через наркома Н.А. Семашко. А.Д. Ольденбург до этого жила «где-то в Крыму»,

работала учительницей сельской школы в Кореизе. Несомненно, для вызволения своих внучек задействовал связи академик С.Ф. Ольденбург.

Ирина Оболенская вспоминала, что в начале 1921 г. «от времени до времени на улицах Симферополя устраивались облавы». Разыскивали и преследовали лиц, связанных с Белым Движением [«Вестник РХД», 2000, №181, с.219].

В апреле 1921 г. в Симферополе «один наш медик профессор высчитал, что из 2500 калорий, необходимых человеку, мы сейчас имеем 800. Без страха смотреть в будущее могут только очень большие оптимисты» [Б.Д. Греков «Письма (1905-1952)» М.: Памятники исторической мысли, 2019, с.192-193].

С помощью проводника, в крестьянской одежде Сергей Сергеевич выбрался из-под красной оккупации через границу в Финляндию. Сообщавшая эти подробности об авантюрном нелегальном переходе дочь Зоя вспоминала, что в 1920 г. Ада считала расторгнутым их брак. Политические позиции у неё тоже расходились с С.С. Ольденбургом. Длящаяся размолвка побудила Аду остаться с дочерьми в Петрограде и устроиться сначала воспитателем в детской колонии «Красная новь», а затем учительницей математики в школе. В Российской Империи Ада закончила математическое отделение Высших женских курсов.

По воспоминаниям её родственницы Е.Б. Халезовой «Дорога длинною в жизнь», «Ада – обладала необыкновенными математическими способностями». «Только по злой иронии [?] судьбы она не стала выдающимся математиком»

http://halezova.ru/ddvzh02.htm

Согласно воспоминаниям Н.П. Анциферова «Отец и сын Ольденбурги» (1957), не владеющий элегантными манерами, мешковатый, но «поражающий своей необычайной эрудицией» С.С. Ольденбург, будучи в Петрограде, дома у И.М. Гревса обвинял отца в порабощении РАН красными: «что можно сделать

[вместе] с большевиками?», восхваляя непримиримость П.Б. Струве. «История продолжается. И только время покажет, кто был прав – Ленин или Струве».

Комментатор этих отрывков Б.С. Каганович затруднился определить, относится ли наблюдение их споров к 1918-му или 1920 г., хотя вполне понятно, что кратковременное сотрудничество в газете «Русская Свобода» и Лиге русской культуры ещё недостаточно тесно связало П.Б. Струве и С.С. Ольденбурга, сравнительно с боевой идеологической работой в белогвардейской «Великой России». Приводимые же доводы С.Ф. Ольденбурга о многочисленности поражений П.Б. Струве определённо указывают, что к ним уже причислены октябрь 1917 г., разгром ВСЮР Деникина и эвакуация Врангеля из Крыма. Следовательно, описанные сцены относятся ближе к концу 1920 г.

В книге воспоминаний ученика И.М. Гревса упомянуто очень сжато, с отсылкой к богословию: «детей мы порождаем, а не творим. Сын Ольденбурга и сын Вернадского не пошли по стопам отцов. При всей взаимной любви между отцами и детьми здесь вскрылась непримиримость их общественных позиций: молодой Ольденбург и молодой Вернадский оказались в эмиграции» [Н.П. Анциферов «Из дум о былом» М.: Культурная инициатива, 1992, с.174, 429-430].