Сергий Нилус - Полное собрание сочинений - Том 2

И привел жертвовательницу в сознание своей недостаточности духовной: она и впоследствии не переставала благотворить обители.

* * *

Приходит к батюшке эконом и говорит:

— Батюшка! там-то стена дала трещину, а там валится.

— Ничего, — отвечает батюшка, — мы еще разов несколько перестроим.

Ему все нипочем: такова крепкая у него вера.

* * *

8 сентября, на день Рождества Пресвятыя Богородицы, было у нас в Скиту огромное стечение народа. Богомольцев было столько, что братия с трудом протискивалась на хоры. Литургию служили собором, начав с 8 часов утра и до часу пополудни. По окончании Литургии сборщик сообщил батюшке, что всей жертвы поступило только четыре рубля.

— Царица Небесная! — ужаснулся батюшка, — что ж я теперь буду делать с этой бедной братией? Что ж они будут кушать?

С сердечной скорбью вышел он из церкви.

— Смотрю, — говорит батюшка, — подбегает ко мне какая-то женщина и говорит: «Снимите, батюшка, с меня эту змею, которую я уже 25 лет как ношу». И подает мне 125 рублей.

Это я от самого батюшки в тот же самый день слышал.

Рассказывая об этом, батюшка добавил:

— Видишь ли, как близок к нам Господь! Наше дело творить добро по силам нашим, творить его искренно, с любовью, радостью, а Господь уже Сам знает, когда и как наградить нас. Только веруй, только знай наверное, что ни одно доброе дело, ни одна добрая мысль, ничего ради Господа содеянное не пропадет даром. За все получишь награду свою...

* * *

К себе батюшка принимал всех: как мужчин, так и женщин. Но бывали случаи, когда некоторых не только не принимал, но и говорить с ними не хотел.

— Поди, — скажет в таком случае, — спроси, что надо.

* * *

После обеда, в субботу, на 1-й неделе Великого поста, когда вся братия уже отговелась, батюшка обратился к ней со следующим словом: — Вот, братия. Преподобные отцы наши Антоний и Феодосий не вкушали такой пищи, какой сегодня мы напитались. Царица Небесная удостоила нас перед сим приобщиться Святых Христовых Таин. Будем же осторожны как в делах, так в словах и помышлениях своих, ибо диавол, как лев рыкаяй, ищет кого бы поглотить65. Чтобы обезопасить себя от него, ходите к духовнику и, кого что будет беспокоить в совести, объясняйте ему. Таковые без труда спасутся; а кто будет крыться и делать по-своему, тот погибнет навеки, ибо ни к кому диавол так не подходит, как к самочинникам... Время наше печальное. Мы переживаем дни всеобщего развращения: уже весь мір поклоняться стал идолам, посты забыты, Церковь оставлена, даже от Самого Бога и от Того отступили люди. Нам же надо стоять крепко. Ученики преподобного Антония Великого вопрошали его о последних монахах, каковы будут они. Преподобный ответил им:

«Мы, — сказал он, — имеем благодать. После нас грядущие наполовину иметь ее будут, а последние — только наглавники на головах своих носить будут, убегут из пустыни и устроят себе хоромы, как цари, и будут горды. Но найдут скорби на них и обрящутся выше отец своих».

На скорби, братия, только и надежды. Будем же благодушно переносить все находящие на нас скорби и невзгоды, ибо ясно уже видно, что вдруг, неожиданно для всех, последует с неба последний удар, и мы погибли.

После этих слов все во главе с батюшкой пошли в церковь и отслужили молебен Царице Небесной, Удостоившей нас причаститься Святых Пречистых Таин Тела и Крови Христовых. После молебна батюшка просил затвориться каждому в своей келлии и заняться чтением душеполезных книг.

* * *

Сказывал мне брат Николай:

— Вернулся я в Скит с дальней дороги, устал. Звонили на правило. Помысл мне говорит: «Ты уморился. Прочитай в келлии молитву да ложись: ты ведь с дороги наморился». Я не захотел слагаться с помыслом, преодолел себя и пошел в церковь. В церкви стоять было одно мучение: ноги подкашивались, всего меня ворочало, так что я чуть было с ног не свалился. Я все терпел. Измученный борьбой, но не сдаваясь, я открыл глаза и вижу, что у образа еле теплится лампада, а братии никого не видно. В церкви стоял густой сумрак. Вдруг из этого сумрака явился диавол. Пасть его была раскрыта, вид безобразен. Диавол хотел поглотить меня. Я задрожал от страха и закрыл глаза. Взглянул опять — опять то же. Я стоял ни жив ни мертв. Чтец читал в это время молитву «Многомилостиве и всемилостиве Боже мой, Господи Иисусе Христе...» Я еще раз взглянул: видение исчезло и в церкви стало по-прежнему светло.

После этого брат Николай пошел к батюшке и подробно объяснил ему все бывшее. Батюшка его утешил и сказал:

— Да, этот гость того вечера и у меня был. Вышел я из кабинета в залу; вхожу обратно, а у меня за письменным столом какой-то господин сидит и что-то пишет. Я оградил себя крестным знамением и, творя молитву, вошел в кабинет. Незнакомец встал с места, подошел к аналою и стал невидим.

Брат Николай спросил:

— Что мне, батюшка, делать? Я поначалу испытал великую ревность, влекущую меня в церковь, а теперь такая лень обуяла, что не могу долго стоять в церкви.