Читаем Серпухов (СИ) полностью

  Едва о. Мефодий, смахнув нечаянную слезу, собирается отойти в сторону, начальство его удерживает, и зачитывает другой указ. В нем сообщается, что о. Мефодий назначается настоятелем очень известного по истории России храма (что вызывает аплодисменты), и поэтому освобождается от должности настоятеля городского собора и благочинного (устанавливается такая тишина, какой, по-моему, здесь никогда не было.)





  - Того же храма нет! Есть забор вокруг территории, где он когда-то был! Это не награждение, это каторга! - громко произносит Сергей, ошеломленно глядя на митрополита. То, что архиерей слышал, сомнений нет, как и в том, что он игнорирует всех нас, смотрящих на него с немым вопросом. Наши взгляды перемещаются на о.Мефодия в надежде, что он пояснит что-нибудь, но он смиренно отходит к иконе Пресвятой Богородицы.





   Далее митрополит, избегая смотреть нам в глаза, сообщает, что о. Онисий, как не прошедший переаттестацию, переводится в глухую деревню, где, имея больше свободного времени, будет поднимать свой образовательный уровень. О. Андрей остается вторым священником при о. Мефодии, что, соответственно, означает и его ссылку тоже. О. Наум получает повышение и командируется капелланом в Заполярье, где есть воинская часть, состоящая из местных уроженцев. Еще несколько священников, замеченных в хороших отношениях с о. Мефодием, лишаются своих приходов, и, будучи поощрены знаками отличия, переводятся по горизонтали, что означает для них, по сути, наказание.





   Затем митрополит, искусственно улыбаясь, сообщает, что новым благочинным и настоятелем городского собора назначается молодой и "очень энергичный" священник.





  - Из самого Подольска! - говорит митрополит, с пиететом воздев палец вверх, - а чтобы он не чувствовал себя в Серпухове чужим человеком, и быстрее вошел в курс дел, его помощником будет хорошо знакомый вам о. Димитриан. Который, наконец, сдал экзамен, и мы его рукоположили! Так что, как им, так и вам, Бог в помощь! - оставив на солее вместо себя неизвестного нам безбородого батюшку и о. Димитриана, митрополит направляется к выходу, делая знак своей свите, чтобы она собиралась.





   Не знаю, как другие, а я испытываю такое негодование от случившегося, что у меня случается жуткий приступ головной боли.



   ГЛАВА ДЕСЯТАЯ.





   Я узнал, что в здании Серпуховской мэрии есть принадлежащее чете Павловых рекламное агентство. Поскольку Женя был в нем курьером, я решил оформиться вместо него. Кадровик предупредил, что это ненадолго, но временная работа подходила под мои планы. И вот, первый рабочий день. Я сижу на стуле в большой офисной комнате, и читаю свежий номер местной газеты "Ока".





   На развороте статья Маргариты Ивановны. Она разбирает перестановки, случившиеся в благочинии, и возмущается тем, что жителей города не спросили, кого они хотят видеть священниками в городских храмах. Маргарита Ивановна сильно печалится о происходящем в современной церкви.



   Далее другой журналист рассказывает о произволе чиновников из мэрии, желающих снести вышку сотовой связи. Газета недоумевает: неужели "Подольские" лишат телефона и интернета жителей микрорайона только потому, что губернаторская команда "положила глаз" на перспективный участок земли?





   Я смотрю, кому принадлежит газета. Местным предпринимателям! Молодцы, сопротивляются "Подольским", как только могут. Но надолго ли их хватит? У меня возникает желание позвонить к Косте и спросить, как ситуация со сносом нашего павильона, но тут сидящая за компьютерным столом Лариса Кузнецова, девушка необыкновенной красоты, громко спрашивает:





  - Кто-нибудь знает, от чего сеть не работает?





   В дальнем углу два технических специалиста, тихо переговариваясь, чинят по гарантии светящуюся конструкцию. Они выясняют причину брака, и никак не показывают, что слышали девушку.





  - Я к вам обращаюсь, Виталий, Павел! Вы знаете? - конкретизирует она вопрос.





  - Все знать невозможно! - замысловато отвечает Виталий и смотрит в мою сторону. Намекает, что я читаю, а они заняты работой. Тогда Лариса обращается ко мне:





  - Анатолий? Ваш брат разбирался в компьютерах!





  - Вообще-то я курьер, неужели у вас нет сисадмина? - спрашиваю я.





  - Раньше приходил сисадмин администрации, теперь это невозможно. Отношения с мэрией в состоянии войны, нас отсюда выгоняют, набирать персонал бессмысленно, - объясняет Кузнецова и интересуется, - так как?





  - Хорошо, попробую! - нехотя соглашаюсь я. Девушка уступает кресло, и через минуту я говорю ей, - нужны пароли администратора!





  - Вот они! - Лариса подает мне затертый листок бумаги, - только Александру Баху не проговоритесь!





  - А это кто? - спрашиваю я.





  - Начальник компьютерного отдела мэрии, и по совместительству, новый комендант "Куба", - отвечает Кузнецова.





  - Хорошо, - соглашаюсь я, и, глядя на экран монитора, сообщаю, - это надолго!





  - Что ж, - говорит девушка, читая смс-ку, - все равно Зинаида Петровна вызывает! Надеюсь, к моему возвращению разберетесь! - и она уходит.





   Я пытаюсь понять, почему "виснет" программа, и поневоле слушаю разговор между Павлом и Виталием.





Перейти на страницу:

Похожие книги

Последнее отступление
Последнее отступление

Волны революции докатились до глухого сибирского села, взломали уклад «семейщины» — поселенцев-староверов, расшатали власть пастырей духовных. Но трудно врастает в жизнь новое. Уставщики и кулаки в селе, богатые буряты-скотоводы в улусе, меньшевики, эсеры, анархисты в городе плетут нити заговора, собирают враждебные Советам силы. Назревает гроза.Захар Кравцов, один из главных героев романа, сторонится «советчиков», линия жизни у него такая: «царей с трона пусть сковыривают политики, а мужик пусть землю пашет и не оглядывается, кто власть за себя забрал. Мужику все равно».Иначе думает его сын Артемка. Попав в самую гущу событий, он становится бойцом революции, закаленным в схватках с врагами. Революция временно отступает, гибнут многие ее храбрые и стойкие защитники. Но белогвардейцы не чувствуют себя победителями, ни штыком, ни плетью не утвердить им свою власть, когда люди поняли вкус свободы, когда даже такие, как Захар Кравцов, протягивают руки к оружию.

Исай Калистратович Калашников

Проза / Историческая проза / Роман, повесть / Роман