Серый Дол

- Уверен, что так. Вспомните как он действовал. Скрывался в темноте, использовал окружение. Да, он умён. Может быть не умнее нас, примитивнее. Но, однозначно, он наделен умом достаточным для того, чтобы сделать себе подобное украшение.

- Ты встречался с кем-то подобным ранее?

- Никогда.

- Что ещё ты нашёл в пещере? - спросил Ронар.

- Ничего интересного там больше нет. Это не логово зверя, а лишь место, где он пережидал день.

- Пережидал день? - переспросил Драйган.

- Да. Нет никаких сомнений в том, что это существо ведёт ночной образ жизни. Темнота ему как дом родной, а вот свет может быть чужд. И, точно как мы останавливаемся на ночлег, он пережидал день в этой пещере. Всё там осмотрев, я пришёл к выводу, что останавливался он в ней дважды. На пути к нам в долину, и теперь на пути из неё.

- Откуда же он пришёл? - по голосу Ронара можно было предположить, что в действительности он не слишком хочет это знать.

- Пока не могу сказать, но уверен, что осмотрев окрестности, отыщу более старые следы.

- Хочешь пойти по ним? - Драйган наконец убрал уродливое украшение в мешок и отложил его в сторону.

- Конечно. Мы должны понимать, с чем столкнулись, а главное, должны знать, единичный ли это случай, или в скором времени стоит ждать визита его друзей.

Снова повисло молчание. Драйган обдумывал мысль о том, что это чудище не единственное в своём роде, не какая-то ошибка природы, и таких может быть много. Его ужаснула нарисованная разумом фантазия, в которой полчища подобных тварей спускаются под покровом ночи к ним в долину, и скрываемые туманом приближаются к их домам. Такое никак не укладывалось в его голове, словно само сознание Драйгана не верило, в то, что подобное может оказаться правдой, а не очередной глупой сказкой.

Тишину снова нарушил Ханрис:

- Ронар, ты ранен, и это тебя ослабило. Едва ли ты сможешь долго продолжать эту охоту

- Бросите меня здесь? - спросил он с холодной злобой в голосе.

- Отнюдь, - ответил Ханрис спокойно, словно и не заметив гневного тона паренька. - Ты отправишься назад в долину. Этот ручей петляет, но в итоге выведет тебя к подножью гор, а там уже сможешь сориентироваться. Если выйдешь сейчас, доберёшься ещё до темна.

- Разумно ли разделятся, учитывая, что рядом могут быть другие такие чудовища? - спросил Драйган.

- Не думаю, что они где-то рядом. Во-первых, мы не обнаружили никаких иных следов, которые они безусловно должны были оставить, будь они здесь. А во-вторых, он спрятался тут один. Как существо разумное, будь рядом сородичи, он отправился бы прямиком к ним.

Доводы показались Драйгану вполне убедительными, и взглянув на Ронара, он пришёл к выводу, что того они тоже немного успокоили.

- Ты готов продолжить охоту? - спросил Ханрис Драйгана. - Если не уверен в этом, то лучше вернуться. Я не знаю, сколько дней нам понадобиться.

- Я-то готов, но как же твоя рана?

Драйган указал ему на грудь, где, из под порванной рубашки виднелись серые лоскуты ткани, которой охотник перевязал свои раны.

- Едва зацепил, - отмахнулся Ханрис. - За меня не волнуйся. В других обстоятельствах я может и возвратился бы, чтобы собраться в более долгий путь. Но сейчас меня терзает нехорошее предчувствие, и я думаю, что нам не стоит терять время даром.

- Как скажешь, - согласился Драйган. - Я с тобой.

- Отлично, - Ханрис поднял с земли мешок и протянул его Ронару. - Отнеси это Сайну и Маллиду. Расскажи им всё, что произошло, и передай всё, что я тебе сказал. Пусть будут готовы... - Ханрис осёкся на полуслове.

- К чему готовы? - уточнил Ронар. - К бою?

- Просто расскажи им всё. Они решат, что делать.

***

Зана очень тяжело принялась весть о том, что Лохмач и Клыкастый погибли. Сайн знал, как дочь относится к псам. В особенности она любила Лохмача, с которым, можно сказать, вместе росла. И он бы хотел, до поры, утаить от девочки случившееся, даже строго-настрого наказал Илии и остальным домочадцам, если Зана проснётся до его возвращения от Ломара, ни слово не говорить про собак. Но, когда Сайн вошёл в комнату дочери, та рыдала, уткнувшись лицом в подушку. Шанта сидела рядом и гладила её по голове, что-то тихонечко приговаривая. Напротив сидела Илия, у которой тоже глаза были на мокром месте. Вначале Сайн подумал, что Зана плачет от боли, и тут же бросился к кровати дочери.

- Подожди минуту, милая. Потерпи чуточку, - заговорил он, доставая из под её постели настой из семян красной вероны, сильно дурманящий ум, зато быстро обезболивающий, за счёт чего крайне ценился в годы войны.

- Это из-за собак. - прошептала на ухо супругу Шанта, и когда тот поднял на неё удивлённый взгляд, пояснила: - Она увидела в окно, как ты привёз новых псов, и всё поняла.

- Как давно она очнулась? - спросил Сайн.

- Около часа назад. Ей было больно, и я дала немного настоя, как ты велел. Затем хотела покормить куриным бульоном, но она отказалась. Я оставила с ней Илию.

Сайн перевёл взгляд на старшую дочь.