Серый Дол

Он нехотя кивнул. Прокашлялся в кулак. Прошёл к стене, разминая спину. Затем к голове твари, и уставился в её мертвые глаза, скривив губы от отвращения и досады.

- Я понимаю, Сайн, - заговорила Весна мягко. - Непросто переступать через свои убеждения.

- Неужели? - в его голосе звучало недоверие.

- Я женилась на Ханрисе, - напомнила Весна. - А ведь мне была уготована иная судьба. Я должна была стать ведуньей, заменить бабу Дарину, когда придёт её срок. Мне было столько же лет, сколько Зане сейчас, когда это было решено. Ведунья выбрала меня. Это огромная честь. Годами я гордилась своим предназначением, готовилась к нему. А потом появился Ханрис. И все мои убеждения, вся уверенность в завтрашнем дне, полетели волку в пасть.

- Ханрис говорил, что стать его женой тебе не позволяли обычаи вашего народа. Я тогда не вдавался в подробности. А теперь удивляюсь, как ты на это решилась.

- Долго решалась. Не проходило ни минуты, чтобы я об этом не думала. Ночами не спала. Моё сердце разрывалось между долгом и любовью, между тем, что я должна делать и чего хочу. До тех пор, пока я не поняла, что если поступлю иначе, всю оставшуюся жизнь буду о том жалеть. Оставить мой дом, мой народ, моё предназначение, оказалось проще, чем оставить одного единственного человека.

Конечно, это была далеко не вся правда. Но Весна не собиралась говорить Сайну, как противились все её близкие такому решению, какими ужасными словами бранила её баба Дарина. И сколько времени её пришлось потрать, чтобы найти себе замену - тринадцатилетнюю Томилу, из деревни почти у самого побережья. И только приведя её к Дарине, Весна смогла вымолить себе согласие на иную жизнь. Без такового нечего было даже думать о замужестве, ведь баба Дарина нашла бы способ вернуть к себе нерадивую девицу, не исключено, что самым страшным и печальным способом. Но даже Ханрису Весна не рассказывала всего - южанам этого было попросту не понять.

- Что творит любовь! - многозначительно заключил Сайн и короткой хохотнул, но как-то совсем не весело.

- И сейчас я прошу тебя обратиться именно к ней. Пусть тобой руководит любовь к дочери. Вот только времени на раздумья у тебя очень мало.

- И я не собираюсь его тратить попусту, - решительно сказал Сайн. - Говори, куда мне ехать, и я поеду сегодня же.

Такое резкое согласие немного удивило, но в большей степени обрадовало Весну, ведь она не знала, на что ещё может давить в этом случае, кроме как на силу отцовской любовь. И всё же она не ответила сразу. Волхаринка задумалась, склонив голову.

- В чём дело? - нахмурился Сайн. - Ты не знаешь где искать это вашу... - он запнулся, чуть снова не ляпнув «колдунья» - бабушку?

- Знаю конечно, но не уверена, что тебе стоит ехать к ней.

- Ты же говорила...

- Я поеду! - прервала возмущение Сайна Весна. - А ты присмотришь за моими детьми, пока Ханрис не вернётся.

«Если он вернётся» - хотелось добавить ей, но женщина сдержалась, оставив тревоги и страхи за мужа при себе.

- Ну нет, - запротестовал Сайн, тоном не терпящим возражений, и выставил ладони вперёд, как бы выстраивая преграду между словами Весны и собой. - Я отправлюсь с дочерью. Это даже не обсуждается.

- Ханрис не ошибся, этот монстр там не один, - пришлось сказать Весне, кивнув на трофей.

Сайн не поверил своим ушам.

- Откуда тебе это известно? Он вернулся?

- Не вернулся, - давясь горечью ответила волхаринка, чувствуя как сжимается сердце от боли.

- Ты знаешь что это за звери? - напирал Сайн.

- Надеюсь, что нет.

- Тогда объясни же мне свои слова.

- Есть сказки о чудищах, подобных этому. Страшные сказки.

- Сказки?! - воскликну Сайн, и повторил в потолок, словно чтобы его бог лучше расслышал эту ересь: - Сказки! Те же, что рассказывают про людей-волков и мудрых оленей?

- У нас много сказок, Сейн, - резко ответила ему Весна. - И все они учат мудрости, но в некоторых сокрыты и знания, ныне утерянные.

- Не проси меня в это поверить.

- Не буду. Но задумайся вот о чём: правдивы сказки или нет, кто защитит твою супругу, которая вот-вот родит, и дочерей, если монстры вернуться? Оставишь их одних?

Сайн не нашёлся, что ответить. Весна была права - ему следовало бы остаться, хоть и протестовало против этого решения всё его естество. Ему даже стало совестно, что не подумал об этом ранее, чуть не уехав на юг с Заной, оставляя семью без защиты. Как он мог быть так глуп и недальновиден? Любовь к дочери и страх потерять её, ослепили его, окончательно лишив возможности мыслить рационально. Сайн тяжело вздохнул, придавленный весом всех этих дум и сомнений, и сел на маленькой табурет у стены.

- И что же говориться в твоих сказках? - спросил он сокрушённо.

- Разве сейчас это важно?

- Если поможет нам сражаться, то да.

Весна немного помолчала, вспоминая история о желтоглазых демонах, которые так пугали ей детстве.

- Им нельзя смотреть в глаза, - наконец сказала она.

- И почему же?

- В каких-то сказках говориться, что они могут обрести власть над человеком, посмотрев ему в глаза, в других, что высасывают душу, в третьих... да катись оно всё к лешему, Сайн. Просто нельзя и всё!