Серый волк, белый конь

Девушка поправила на плече сумочку и пошла вперед.

– Чего стоим? – спросила она. – Кого ждем? Как, кстати, Женя здесь оказался?

– Мосты соединяют разрывы в мирах, – пояснил Проша. – А тролли могут через эти дыры путешествовать. Ну а кикимора то ли следом пробралась, то ли через болота – то мне неведомо. Послушай, царевна, – нагнал он ее. – Я понимаю, что ни богатством, ни родовитостью похвастаться не могу. Но раз уж поцеловались мы, то готов я жениться.

Лада закатила глаза и пошла быстрее.

– Ишь, шустрый какой, – пробурчал себе под нос Волк.

Колобок покатился за ним, подпрыгивая, как мячик. А серая жаба уныло посмотрела им вслед и поковыляла к мосту.

Русалка спряталась под воду, ее волосы, светло-голубые, вылинявшие, как старые джинсы, плавали на поверхности дивным цветком. В дверь робко постучали.

– Войдите!

Дверь скрипнула, и в щель протиснулись два чернобородых гнома, волоча за собой небольшой полотняный мешок, стянутый веревкой.

– Ваше Бессмершество, – начал один.

– Ваше Кощейшество, – подхватил второй.

– Чего вам? – Кощей Бессмертный встал с трона, распрямил колени и едва не уперся головой в потолок. Гномы с ужасом смотрели на него снизу-вверх. Он был очень худ – оживший скелет, которого зачем-то засунули в самовар. Грудь стягивали бронзовые латы, покрытые патиной от времени. Тонкая цыплячья шея с острым кадыком торчала из серебряного круглого воротника, и казалось, стоит Кощею наклонить голову пониже, и он рискует перерезать себе горло. Кольчужные штаны из мелких колец обтягивали тонкие ноги как колготы. Лысую голову обручем стискивала корона. На длинных пальцах с загнутыми когтями сияли перстни.

– Как вы и велели, поставили мы на дорогах ловушки, – проблеял старший гном. Его борода достигала блестящей пряжки на ремне. Второй, с кудлатой бородкой едва до груди, ревниво глянул на друга и выступил вперед:

– Как вы и велели, принесли всю добычу вам.

Он бросил на пол мешок. Кощей нетерпеливо развязал веревку, вытряхнул содержимое.

– Это что? – недоуменно уставился он на три колючих шарика.

– Ёжики, – гордо ответил старший гном. – Все, как вы и велели. А больше никого не было.

Кощей попытался взять маленький колючий клубок в руки, но, уколов палец, пнул ёжика ногой. Тот откатился к лохани с русалкой.

– В них даже магии нет! – воскликнул Кощей.

– А больше никого не было, – испуганно попятился младший. – Никто по черной дороге не шел.

– Идите прочь, – рявкнул Кощей.

Гномы ретировались, а Кощей отошел к узкому окну, щелью прорезающему толстую стену.

– Зачем они свернули? – вслух подумал он. – Почему решили сделать крюк? Где тебя носит, царевна?

Он воровато зыркнул на лохань и выбил замысловатую дробь по одному из камней. Серые булыжники со скрежетом пришли в движение и открыли тайник, в котором на золотой подставке голубовато светилось яйцо. Скорлупа его истончилась, стала почти прозрачной. Внутри клубилась голубая дымка и виднелась короткая черточка.

– Смерть свою прячешь? – спросила русалка, опираясь ладонями о борт лохани.

Кощей дернулся, закрыл тайник.

– О своей смерти думай, глупая.

– Зачем? – флегматично пожала белыми плечами русалка и закашлялась. Она заходилась в спазмах, потом вытерла рукой рот. – Пусть я скоро умру, но и тебе долго не протянуть.

– Ошибаешься, – усмехнулся Кощей, он сел в железный трон, на котором лоскутами болталась истлевшая обивка, вытянул ноги, едва не упершись носками железных сапог в деревянную лохань. – Да, этому яйцу скоро придет конец. Как бы я не подпитывал его магией, срок вышел. Если бы Иван не подстрелил зайца, я мог бы еще сто лет не печалиться. Хорошо, что утку он лишь ранил. Раньше, помню, царевичи более меткие были, измельчал генофонд. Оно и не диво, если на дворовых девках жениться.

– Слышала я, что царевна объявилась.

– У кого-то слишком большие уши, – усмехнулся Кощей почти ласково. – Да, идет царевна по моему лесу, думает, что спасать Ивана, а на самом деле – несет мне подарок. Да такой, что на радостях я почти готов ее отпустить. Хотя нет, не готов.

Русалка осторожно погладила колючий шарик, и ежик развернулся, понюхал тонкие белые пальцы.

– Что же такое есть у царевны?

– Яйцо! – воскликнул Кощей, потирая руки. – Да не простое, а одуреть какое! Я искал его триста лет и три года!

– И что, ты воткнешь в него свою иголку?

– Именно, рыбка моя, именно! И мне больше не придется сидеть взаперти, питаясь чужой магией, как вурдалак. Я стану действительно бессмертным!

Кощей воздел когтистые руки к потолку, тень метнулась к русалке.

– А кто в яйце? – спросила она. – Что станется с ним?