Серый волк, белый конь

Они подошли к двухэтажному деревянному зданию. На вывеске красовался белый гусь с таким наглым и самодовольным выражением морды, что Лада тут же вспомнила своего бывшего мужа, во дворе были расставлены столы и лавки – все пустые. Волк привязал коня к одному из металлических колец на стене, толкнул дверь, и Лада с облегчением вздохнула: в таверне были люди. Разговоры на мгновение стихли, потом снова возобновились. Волк провел Ладу к угловому столику, уселся на лавку напротив нее.

– Чего изволите? – спросил хмурый официант, нависая над столиком и вытирая руки о засаленный передник. – Есть тушеная капуста с бобами, очень вкусно, все берут, блины со сметаной, кролик с овощами…

– Кролика, – перебил его Волк.

– И попить чего-нибудь, сок апельсиновый есть? Где ваше меню?

– Воды принеси, – добавил оборотень.

Официант пошел на кухню, недоуменно оборачиваясь на Ладу.

– Какое меню? Какие апельсины? – тихо возмутился Волк. – Давай ты лучше будешь молчать.

– Прости, – смутилась Лада. – Ляпнула, не подумав.

– Крылья в размах на всю площадь, – донесся до них громкий шепот. – Три башки, у каждой пасть – телега въедет.

– Весь пруд за мельницей выпил.

– А мельник-то, говорят, вилами его пырнул. Да только вилы погнулись, а тот и не заметил.

Официант брякнул перед ними две дымящиеся тарелки. Лада повела носом – пахло аппетитно.

– Сервис, конечно, так себе, – сказала она, зачерпывая овощи деревянной ложкой, – но кормят хорошо.

Волк уплетал еду, не поднимая головы. Девушка налила себе в чашку воды, отпила глоток, озираясь по сторонам. Можно было подумать, что она в обычном ресторане. Такой дизайн всегда в моде, аутентичный фольклор – деревянная мебель, вышивки на стенах, на потолке огромное колесо со свечами, возле входа на кухню стоит шеф-повар в тканом переднике. Стоит и не сводит с Лады глаз. Лада уткнулась в тарелку.

– Это баба! – громко сказал официант, ткнув в сторону Лады пальцем.

И только сейчас девушка поняла, что выбивалось из привычной картины – в таверне не было женщин.

Волк вскинулся, заслонил Ладу спиной. Девушка испуганно огляделась. Мужики поднялись с мест, обступили их кольцом, закрыв выход.

– Точно баба! – подтвердил один, заросший нечесаной бородой, в которой застряла хваленая капуста. – Вон сиськи торчат.

Лада почувствовала неуместную гордость и довольно посмотрела на Волка.

– И что с того? – спросил оборотень. – Баб не видели?

– Они не знают про Змея, – довольно оскалился повар. – Не знают, почему своих баб мы попрятали!

Мужики придвинулись ближе, кто-то схватил вилы, в руке у официанта появился нож

– Серый, только не дури, – попросила Лада.

– Не трожьте ее, – рыкнул Волк. – Она – царевна.

Мужики на мгновение затихли, потом по толпе пронесся вздох то ли восхищения, то ли радости, и вскоре Ладу уже волокли по улице. Она пыталась вырваться из цепких рук, брыкалась и кусалась, шапка слетела с ее головы, и кто-то пятерней схватил девушку за волосы, запрокинув голову, так что из глаз брызнули слезы. Мужики гоготали и тащили ее все дальше по пустынному городу, который оживал, хлопал дверями домов и наводнялся жителями.

– Царевну ведем! Царевну! – то и дело раздавалось в толпе, которая все росла.

Лада пыталась обернуться, высмотреть Волка среди чужих лиц, но его не было. Она лишь надеялась, что оборотня не подняли там же, в таверне, на вилы. Толпа вынесла ее на круглую площадь, бросила к высокому опаленному столбу. Щелкнул замок, и люди отпрянули, затихли, оставив Ладу одну. Девушка дернулась с места, цепь натянулась.

– Что ж вы делаете, сволочи? – спросила она, потирая запястье, в которое больно впились кандалы. Она осмотрелась и, вскрикнув, отпрыгнула к столбу. Под ногами хрустнули кости, к ногам зрителей откатился белый череп.

– Понимаешь, царевна, ничего личного, – из толпы вышел мужчина в красном камзоле и черных облегающих штанах. Лада мимолетом подумала, что в похожих лосинах она ходит на фитнесс. – Наш город Змей Горыныч облюбовал. И летает, и летает, посевы сжег, торговцев распугал, никакого спасения нет. Мы ему и коров скормили, и овец, даже несколько женщин пришлось, простигосподи, – не улетает. Говорит, подавайте, мол, царевну и все тут. Такие дела…

Он стащил с головы шляпу с пером, вытер с лысины пот, отвел глаза.

– Точно царевна? – послышался из толпы женский голос. – Может, приодеть ее? А то как бродяжка.

– Вон Маньку-шалаву разрядили, а толку? – кто-то пнул череп, и тот снова подкатился к Ладиным ногам. – Все едино. Змей царскую кровь чует.

– А за спутника своего не беспокойся, – продолжил свою речь мужик в камзоле, снова натянув шляпу. Пышное перо качнулось перед глазами, и он досадливо отвел его от лица. – Его по голове стукнули, но скоро очухается. Мы ему и награды отсыплем, за спасение города.

– Я не царевна, – сказала Лада. – Я бродячий музыкант.

– А инструменты где?

– Я пою, – девушка судорожно пыталась вспомнить что-нибудь народное, подходящее к ситуации. Частушка – идеальный вариант! – Журавины не взошли, травы все посохли. Ко мне хлопцы не пришли, чтоб они подохли! – она уперла руки в боки, выставила правую ногу вперед.