Сесиль Родс и его время

Пытался Родс захватить и Катангу, нынешнюю заирскую провинцию Шабу (еще тогда полагали, что она богата полезными ископаемыми). Но бельгийский король Леопольд, используя сложности «большой» европейской политики, сумел не пустить Родса туда. В установлении же границ между владениями Привилегированной компании и португальским Мозамбиком дело доходило до вооруженных столкновений.

Еще дальше к северу обширная область возле озера Ньяса — в наше время это Республика Малави — стала при активнейшем участии Родса британским протекторатом Ньясаленд. Пост администратора Привилегированной компании на обширных территориях Северной Родезии и пост правительственного администратора британского протектората Ньясаленд в первой половине девяностых годов совмещал один и тот же человек — Гарри Джонстон.

А в качестве премьер-министра Капской колонии Родс подготовил и осуществил присоединение к ней земель батсванов на северо-западе и земель народов пондо и тонга на востоке.

Историки подсчитали, что Родс «добавил» к Британской империи двести девяносто одну тысячу квадратных миль — больше, чем территория Франции, Бельгии, Голландии и Швейцарии, вместе взятых. [129]Он распоряжался судьбами миллионов людей и устанавливал порядки на землях, во много раз превосходящих его родину, Великобританию.

Казалось, попутный ветер дует ему в спину. В Англии с 1894-го стоял у власти кабинет лорда Розбери, который не только сочувствовал политике Родса, но и к нему лично относился с нескрываемой симпатией. В 1895-м этот кабинет пал, и к власти снова пришел Солсбери.

Для Родса это было переменой от хорошего к лучшему. В правительстве Солсбери самой влиятельной фигурой стал «колониальный Джо» — министр колоний Джозеф Чемберлен. Когда-то он относился к Родсу с недоверием, но те времена прошли. Став министром, он написал Родсу: «Поскольку я понял главную линию Вашей политики, я уверен, что в общем согласен с Вами, и если у нас и остаются разногласия в деталях, то, полагаю, мы поймем друг друга и придем к единому мнению». Это было сказано в связи с одним из конкретных вопросов, но вполне может быть отнесено и к взаимоотношениям этих политиков в целом.

Чтобы уж совсем облегчить Родсу жизнь, Солсбери и Чемберлен отозвали из Кейптауна лорда Лоха, и верховным комиссаром Южной Африки снова стал Геркулес Робинсон, а он был готов слушаться любого мановения пальца Сесиля Родса.

На родине

Для промышленников, купцов и финансистов Сесиль Родс — и надежда и путеводная звезда.

С 1880-х товары Великобритании, привыкшей быть «мастерской мира», встречают все большую конкуренцию, особенно со стороны немецкой промышленности. Правительству Англии пришлось создать особую комиссию для выяснения помех на пути заморской торговли. Бирмингемские купцы, представ перед комиссией 28 октября 1885 года, скорбно заявили: «Мы разоряемся. Мы работаем не покладая рук, но почти что в убыток. Нас губит иностранная конкуренция». Подобными жалобами полны пять объемистых «Синих книг» [130]

— результат работы особой комиссии.

Отсюда и такая тяга к колониям. В середине столетия Пальмерстон говорил, что джентльмену не обязательно владеть всеми трактирами по дороге от города до его усадьбы, иными словами, Англии не обязательно владеть кучей стран на пути к ее основному заморскому владению — Индии. Теперь, в конце века, все популярнее прямо противоположная идея. Теперь говорят: «Торговля следует за флагом». Твоя торговля ограждена только в тех странах, над которыми развевается твое знамя.

Поиски рынков в колониях, соединение колониализма с расширением торговли — к этому пришли бирмингемские промышленники во главе со своим лидером Чемберленом. Туда же обратили свои взгляды купцы, фабриканты и банкиры Лондона, Манчестера, Шеффилда. На этих чувствах и играл Стенли, когда заявил в речи перед Манчестерской торговой палатой в 1884 году:

«На Конго живут сорок миллионов человек, и ткачи Манчестера только и ждут, чтобы одеть их. Плавильные печи Бирмингема рдеют раскаленным металлом, из которого можно сделать для них железную утварь и безделушки для украшения их темных тел, а посланники Христа жаждут обратить их, бедных темных язычников, в христову веру».

Распалять воображение промышленников умели и другие журналисты, не столь известные, как Стенли. В книге «Прогулка в страну черных» Э. Берит писал: