Сестры ночи

Внутри башни было темно хоть глаз выколи. Там может таиться что угодно. Чьи-то зубы. Длинный язык. Ее проглотят и сжуют, хрустя косточками.

Сердце бешено стучало. Бояться глупо. Она сто, а может, и тысячу раз бывала в башне. Знала на ощупь каждый камень, каждую половицу, хотя никогда не заходила сюда ночью, в темноте. Стены надвигались. Пахло сыростью. Мрак окутал Роуз, словно ее и правда проглотило чудище.

С другой стороны, чего бояться, ведь она не одна. Сильви где-то рядом.

– Я знаю, что ты здесь! – уже громче крикнула Роуз. – Я тебя видела!

Наверху скрипнули половицы.

– Сильви, это ты? Иди сюда! Тут жутко холодно.

А еще страшно. Я боюсь, что меня съедят.

Роуз выставила перед собой руки и нащупала лестницу. Стала подниматься наверх. Ладони вспотели, во рту пересохло.

– Сильви! – прошипела она.

Шорох доносился откуда-то сверху, но, тщательно осмотрев второй этаж, Роуз никого там не увидела. Сквозь два окна на грубо отесанный пол падал лунный свет.

Как глупо! Уже за полночь, а она тут играет в прятки со старшей сестрой. Родители поймают их и запрут дома на целый месяц, а то и больше.

Роуз нехотя поднялась на верхний этаж. Ветер раздувал ночную рубашку. Стены башни представляли собой идеальный круг из камня и извести.

Как ни странно, Роуз была там одна.

Или почти одна.

У дальней зубчатой стены бил крыльями огромный мотылек.

Роуз подошла поближе.

Это сатурния луна: размах ее бледно-зеленых крыльев почти десять сантиметров. Задние крылья вытягиваются длинными хвостиками, а усики у нее тонкие и перистые.

Только вот для сатурнии луны еще слишком холодно – обычно она появляется в начале лета. Вдруг ей причудилось? Роуз поморгала, но мотылек никуда не исчез.

Роуз протянула к нему руку, и тот неуверенно полетел прочь от башни.

В этот момент, когда мотылек исчез в темноте холодной ночи, Роуз в голову пришла невероятная мысль.

Сатурния луна и есть Сильви.

Роуз

– Ночью ты выходила на улицу, – с суровым видом сказала мама.

Стояло утро субботы, и Роуз занималась своими привычными делами – кормила Люси и цыплят. На Роуз были высокие резиновые сапоги и прошлогоднее зимнее пальто – рукава стали коротки, но в нем все равно тепло.

– Я? – Роуз насыпала Люси зерна и проверила, достаточно ли у коровы воды.

Из всех дел по дому Роуз больше всего любила ухаживать за Люси. Хотя Люси родилась в один день с Сильви, что делало их вроде как близняшками, именно Роуз поручили заниматься коровой, и она по-настоящему полюбила Люси. Глядя в ее большие глаза, Роуз не сомневалась, что коровам известно нечто такое, о чем нельзя говорить вслух.

Роуз обожала животных. Когда-то у них жил лохматый черный пес по имени Рейнджер. Ночью он спал на кухне у печки. Иногда по утрам Роуз, тогда совсем маленькая, просыпалась рядом с теплым пушистым Рейнджером.

«Ты что тут делаешь?» – сердилась мама, а Роуз отвечала, что старичку Рейнджеру, наверное, стало одиноко, вот он и вытащил ее из кровати и забрал с собой. «Роуз считает себя собачкой», – говорила Сильви. И Роуз это нравилось: она бегала по дому и лаяла, пока папа не грозился ее отшлепать.

– Не ври мне, Роуз, – сказала мама, заходя в загон. Раз она пришла сюда, значит, за конторой присматривает Сильви или папа. – Что заставило тебя выйти из дома среди ночи?

Роуз погладила корову по ее пятну в форме штата Вермонт.

– Я искала Сильви.

– Детка. – Мама подняла ее подбородок, чтобы заглянуть Роуз в глаза. – Я же просила не врать мне.

– Я не вру! – Почему это Роуз считают врунишкой? – Я проснулась, а ее не было. Я пошла вниз и увидела, что она на улице, у башни.

Мама недоверчиво посмотрела на нее.

– Я проследила за Сильви до башни, – объясняла Роуз. – А потом она… исчезла.

На самом деле Сильви забралась на самый верх башни и упорхнула мотыльком.

– Люди просто так не исчезают, – возразила мама.

– Ну а Сильви вот исчезла.

Хотя она скорее… переменилась. Роуз размышляла об этом всю ночь и каждый раз приходила к одному и тому же выводу: ее сестра – оборотень! Прямо как в рассказах Омы. Может, Ома даже знала об этом и так часто упоминала оборотней, чтобы подготовить Роуз.

Вот бы сейчас поговорить об этом с бабушкой.

– Наверное, просто показалось, а Сильви все это время лежала себе в кровати.

Роуз промолчала. Спорить было бесполезно.

Из дома на улицу вышла Сильви в ярко-красном кардигане и с письмом в руках. Когда вчера они вернулись из Барра, Сильви села за пишущую машинку и стала настукивать письмо. Роуз спросила, что она там пишет, но сестра не ответила. «Если не перестанешь меня доставать, я пожалуюсь маме», – пригрозила Сильви.

– Ты расскажешь все папе?

– Если снова увижу тебя ночью на улице, расскажу. У него и так полно забот, не хватало еще беспокоиться о том, что ты бродишь по ночам, как уличная кошка.

Роуз напряглась.

– Какие у папы заботы?

Она подумала про женщину в зеленом пальто. Вивьен. Рядом с ней он не выглядел озабоченным.