Сеть Алисы

Глаза ее сверкали, она выглядела несравнимо лучше, чем в день нашего знакомства. Прежде Эва, бледная и опустошенная, казалась старухой лет семидесяти. А сейчас будто скинула бремя печали и вялости, так ее старившее. В ней произошла разительная перемена: лицо, хоть и морщинистое, обрело здоровый цвет, движения – легкость; исчезла настороженная сутулость, седые волосы сияли, как и глаза. Теперь она выглядела на свои пятьдесят четыре, в ней угадывался большой запас жизненных сил.

– С тех пор как мы здесь, ее не мучат кошмары, – сказала я Финну, когда после ужина Эва ушла к себе. – И пьет она гораздо меньше.

– Погоня ей на пользу. – Финн допил кофе. – По натуре она охотник, а последние тридцать лет была в простое и медленно умирала от безделья. Пусть уж наш поиск еще немного продлится.

– Что ж, я совсем не против.

Финн одарил меня неуловимой улыбкой, от которой я обмякла.

– Нынче я все ноги себе стоптал. Ты-то как?

– Изнемогаю. Надо лечь пораньше.

Но маленький номер с синими ставнями и широкой мягкой кроватью мы использовали вовсе не для сна, и потому ничуть не возражали, что поиски растянулись на неделю, а потом на десять дней. Утром мы втроем завтракали – сталкиваясь коленями за крохотным столиком, угощались слоеными круассанами и крепким эспрессо, а затем начинали свой безупречно срепетированный спектакль. На площади Эр заглядывали в сапожную лавку, торговавшую обувью ручной работы, и в магазин дорогой парфюмерии. Узкими извилистыми улочками шагали к театрам и клубам, в которых служители могли узнать своего особого клиента, а в часы затишья перед ужином наведывались в рестораны, где под приглушенным светом посверкивало столовое серебро. Вечером ужинали в отеле, распивая бутылку прованского розового и объедаясь картошкой фри. Днем мы с Финном подчинялись Эве, однако ночи принадлежали только нам.

– Я не говорила, что в этом костюме-тройке ты выглядишь сногсшибательно? – спросила я, устроив голову на руке Финна.

– Говорила.

– Не грех и повторить. – Я вылила остатки вина в кружку. Финн меня разглядывал, но я уже ничуть не стеснялась своей наготы. – Когда нам вернут «лагонду»?

– Наверное, через неделю.

Поняв, что здесь мы задержимся, Финн отдал машину в ремонт и ежедневно названивал в мастерскую, справляясь о своем драгоценном детище, точно заботливая мамаша.

– Тебе нужна новая машина.

– Ты представляешь, во что она обойдется?

– Тогда – за здоровье твоей старушки! – Я передала ему кружку. – Я бы не прочь наши поиски вести на машине. От ходьбы у меня уже отекают ноги, а я рассчитывала, что это случится позже.

По приезде в Грасс утренняя тошнота и постоянная противная слабость сгинули. Не знаю, благодаря чему – напоенному цветочными ароматами воздуху, любовным утехам или тому, что Розанчику шел четвертый месяц, но я себя чувствовала превосходно – полной сил и готовой на все, даже на бесконечные хождения по городу. Однако скучала по «лагонде».

Финн допил вино и, перебравшись в изножье кровати, стал массировать мне ступню. От удовольствия я поежилась. Ночь была теплая, сквозь открытые окна в комнату вплывали запахи жасмина и роз. Наша постель в круге света казалась кораблем в море тьмы. Мы с Финном условились, что наедине не будем говорить об ужасах войны и подлостях Борделона. Ночные часы принадлежали радостным беседам.

– То ли еще будет на восьмом месяце, – сказал Финн, разминая мне подъем. – Вот уж когда твои ноженьки по-настоящему опухнут.

– Откуда вам это известно, мистер Килгор?

– Из наблюдений за женами друзей. Я, пожалуй, единственный, кого еще не охомутали. Вернувшись домой, все мои однополчане первым делом брюхатили какую-нибудь девушку и потом женились на ней. Я уже трижды был крестным.

– Я прям вижу, как ты стоишь перед купелью, а в руках у тебя вопящий кружевной сверток!

– Вопящий? Ничего подобного. Младенцы меня любят. Как только возьму их на руки, мгновенно засыпают. (Пауза.) Я обожаю детишек. Всегда мечтал о целом выводке своих.

Мы помолчали и тихонечко сменили тему.

– А что еще ты любишь, кроме «бентли»?

Я подставила вторую ногу. Прошлой ночью Финн вслух читал автомобильный журнал – технические характеристики «Бентли Марк VI». При этом он нарочито пародировал мой американский акцент, и я побила его подушкой.

– Если есть «бентли», больше ничего не надо. Ну разве что хорошую автомастерскую, чтоб содержать машину в отличном состоянии. Вроде той, где сейчас чинят «лагонду».

Пальцами ноги я пощекотала ему грудь.

– Я думаю, ты бы смог стать хозяином такой мастерской.

– Для этого надо разбираться не только в машинах, но еще кое в чем. – Финн скроил унылую мину. – А у меня книга учета окажется под канистрой с маслом, перепачканные солидолом квитанции будут нечитаемые, и очень скоро банк заберет мастерскую.

Но не в том случае, если бухгалтерией займусь я… Я не стала додумывать эту мысль и, нежно отогнав ее, пустилась в рассказ о памятном долгом дне в прованском кафе, когда полосатые маркизы, песни Эдит Пиаф и домашние бисквиты стали образом земного рая.