Сеть паладинов

— Замысел отправить мальчика в школу для детей православных венецианцев хорош. Мы слышали об этой школе, как и о многом другом, что делает наш духовный отец в Венеции. Да... — на лице калуджера появилась ещё большая растерянность. — Но... — проговорил он и остановился.

Джироламо вскинул брови.

— Я не знаю, откуда и что вы знаете о мальчике. Но знаете ли вы, что наш монастырь, принимая мальчика, получил серьёзное денежное вспомоществование от одного купца и фактически взял его под свою опеку? — Джироламо кивнул. Калуджер продолжал: — Но дело не только в этом! Знаете ли вы, что мать мальчика хочет забрать его отсюда?

— Мать? Мать мальчика?! — воскликнули Джироламо и Йован одновременно. На этот раз настала их очередь растеряться.

— Да. — Настоятель пронзительно посмотрел на них. — Его мать! Она приезжала сюда некоторое время назад. За сыном. И хотела его забрать...

Однако Джироламо нетерпеливо перебил монаха. Было видно, что последняя новость взволновала его.

— Но откуда известно, что это мать? Она предъявила какие-то доказательства, какие-то документы...

— И самые веские, — сказал монах. — Мальчик её узнал!

— То есть вы хотите сказать, что она... эта женщина виделась с мальчиком?

— Именно. Она умоляла о встрече, клялась, что она его мать, но при этом ничем не могла или не хотела доказать это... Тогда я решил показать её мальчику. И он узнал её!

— И куда она уехала после этого? Почему она не забрала с собой сына?

— Это я не отдал его. Поймите, я был растерян. Я побоялся отдать им мальчика. Ведь я ничего не знаю о его матери. У неё не было ничего, никаких рекомендательных писем, ни от отца Рафаила, ни от господина Йована, ни от купца Мендереса, который оказал нам большую помощь...

Джироламо задумался.

— Вы сказали «им». Значит, женщина была не одна?

— С ней был какой-то венецианец, — настоятель поморщился.

— Венецианец?

— Так он представился, не уточняя.

— И его зовут...

— Я не помню, но он не был похож ни на патриция, ни на купца... Я бы сказал, что он более напоминал воина... я бы сказал, капитана военного корабля... Наёмника. Он очень горячился и торопился забрать мальчика.

— А что он делал подле этой женщины? Как вам показалось?

Настоятель принялся вспоминать.

— Не думаю, что они родственники или друзья. Не походил он и на слугу или помощника.

— Телохранитель?

— Возможно.

— Хм. И что же, почему они уехали без мальчика? Не объясняя причин?

Монах покачал головой.

— Мать Ильи ссылалась на купца Мендереса. И я попросил привезти либо рекомендательные письма от него, либо вернуться с ним и урегулировать все дела.

— И давно это было?

— Полтора месяца назад. Перед самым военным положением и захватом крепости.

— И как выглядела эта женщина?

Настоятель потупился, причмокнул языком и стал говорить нараспев, смотря в стену перед собой:

— Статная. У неё чёрные, очень чёрные волосы. Но она не смуглая, у неё белая кожа, и она кажется очень бледной. У неё большие, очень чёрные глаза. И в них можно все читать. Все чувства. Сначала они казались очень встревоженными, но когда она увидела сына, они засияли... от счастья. Это сияние было видно... — Монах потупился. Джироламо силился понять, что он не договаривает. Монах закончил, смутившись: — Она, эта женщина, красива... очень... земной красотой.

Позже настоятель распорядился доставить мальчика.

Когда его привели, Джироламо поднялся. Он таким и предполагал увидеть Османа, но с огромным любопытством разглядывал его. В мальчике не было ничего необычного. Он был обыкновенного роста для своих одиннадцати лет. Не толст. Скорее худ. Смугл, но скорее от солнца, чем по природе. Джироламо понравилось, что он увидел не изнеженного шахзаде, в мальчике уже оставалось очень мало ребяческого. Это был подросток, и почему-то не патрицианского, благородного вида, а из тех, что шныряют вокруг рынков и лавок на Риальто. Кроме того, несмотря на смирение, с каким он выслушал слова настоятеля и объяснения, зачем его привели, было видно, что Осман вполне самостоятелен в своей жизни.

Он о чём-то тихо и встревоженно спросил настоятеля, тот растерянно кивнул в сторону Джироламо, но мальчика это не успокоило.

Джироламо обратился к нему с дружеской улыбкой:

— Илья, ты пойдёшь со мной.

— Где моя мама? — тихо спросил мальчик. — Вы от мамы?

— Нет. Но мы поплывём за ней. В Спалато. Ты поможешь её найти.

Позже, когда они плыли на барке в сторону далматского берега, Джироламо спросил Илью:

— Скажи, что это был за мужчина, который сопровождал твою мать?

Илья покачал головой.

— Ты раньше никогда не видел его?

— Нет.

— А что мама говорила тебе? Рассказывала она, как здесь очутилась?

— Она сказала, что приехала из Стамбула за мной. А тот человек, что был с ней, спас её и привёз на корабле сюда.

— Спас? От чего?

Илья пожал плечами.

— Ну, она так сказала.

Глава 34

Там же. В те же дни

Из города нужно было срочно уходить. Любым способом. Для Коройи это было очевидно.