Севастопольский блиц

– Это не моя затея, – ответил Серегин, – а требование Бони. Корсиканец же. Сначала он установит, что действительно разговаривает с родственником, и только потом будет промывать ему мозги. В противном случае Наполеон Третий – самозванец, и судьба его будет печальна…

– Понятно, – ответила Лилия, – сделаю я тебе этот анализ. Только обещай, что не допустишь ненужного смертоубийства.

– Не допущу, – ответил Серегин и, отключив дальнюю связь, внимательно посмотрел на сидящего напротив Наполеона Бонапарта Первого.

– Анализ на родство по мужской линии, – сказал он вслух, – будет проведен у меня в Тридевятом царстве в присутствии вас обоих и потребует нескольких минут. Здешнего маленького Шарля беспокоить не стоит – самозванец мог подменить вашего племянника уже после того как умерли все хорошо знавшие его люди: старший брат и родная мать.

– Хорошо, месье Сергий из рода Сергиев, – кивнул Наполеон, – я помню, чем вам обязан, а мужчины из рода Бонапартов умеют платить свои долги. Но только скажите, если тот Наполеон окажется самозванцем, то кого вы планируете посадить на французский трон? Это весьма важно, ведь при неудачном выборе идеи просвещенного бонапартизма подвергнутся жестокому поруганию.

Артанский князь переглянулся с Герой-Фирой, и та чуть заметно кивнула.

– Дорогой, – грудным гипнотизирующим голосом произнесла Императрица Франции, – давай сделаем императором Франции в том мире твоего сына от австриячки. Дало в том, что здесь, – императрица погладила себя по пока еще плоскому животу, – уже зреет пополнение дома Бонапартов, будущий величайший император всех времен и народов. Мы, богини, такие вещи чувствуем особенно остро.

Наполеон посмотрел на супругу, а потом на Артанского князя. С некоторых пор он уже начал задумываться о том, что сделает с сыном от ненавистной Марии-Луизы, если Фира-Фира-Фирочка начнет рожать ему мальчиков с магическими талантами. Дилемма получалась почти невыносимой, и тут супруга сама подсказывает достойный выход.

– Хорошо, месье Сергий из рода Сергиев, – кивнул он, – давайте поступим согласно вашему плану. Вы выкрадите того, кто называет себя Наполеоном Третьим, доставите его к себе в Тридесятое царство, потом туда прибудем мы с супругой – и тогда мы вместе разберемся, кто есть кто. В случае если подтвердятся худшие предположения, нам будет необходимо заменить самозванца на троне моим сыном и подобрать Регентский Совет из опытнейших и надежнейших людей, горячо любящих Францию. Надеюсь, у вас на примете уже имеются подходящие кандидатуры?

– Да, – сказал Артанский князь, переглянувшись с графом Орловым, – как минимум две кандидатуры у меня уже есть, и, самое главное, я четко знаю, кого в этот совет нельзя включать ни при каких обстоятельствах. Кроме того, я могу взять страшную клятву с русского императора Александра, что он будет содействовать юному французскому императору и возьмет его под свое покровительство. Военный союз с Россией будет способен остудить многие горячие головы.

– О да, – кивнул Наполеон Бонапарт, – что есть, то есть. А теперь, уважаемый Сергий из рода Сергиев и вы, уважаемый граф, я попрошу оставить нас с императрицей наедине, чтобы я мог выказать ей свою благодарность за только что сообщенную новость о предстоящем рождении сына.

По лицу императора французов было видно, что ему не терпится схватить свою императрицу в охапку, отнести в спальню и заняться с ней важным государственным делом – бурным секасом до изнеможения. Поэтому оба гостя встали, откланялись и вышли – да не через дверь, а через дыру в пространстве-времени.

Пятьсот девяностый день в мире Содома. Полдень. Заброшенный город в Высоком Лесу, подвалы Башни Мудрости.

Дивизионный генерал французской армии Пьер Франсуа Жозеф Боске.

Сознание возвращалось к генералу Боске медленно, воспоминания о последних минутах жизни были неясными и отрывистыми. Он возглавлял атаку бригады зуавов на вершину Сапун-горы. Они шли к вершине под хриплый барабанный бой, грохот рвущихся прямо в воздухе гранат, пронзительный визг картечи, десятками вырывающей из строя французских солдат, тонкий посвист ружейных пуль и частый треск выстрелов, бьющих навстречу атакующим из неприметных, тщательно замаскированных траншей. С каждым шагом ряды зуавов редели. Падали навзничь пробитые пулями солдаты, один за другим погибали сраженные насмерть офицеры. У генерала Боске были убиты все три адъютанта, которые с обнаженными саблями в руках шли рядом со своим командующим, и только его самого судьба хранила для чего-то большего. Одна пуля, пронзительно свистнув, сорвала с левого плеча эполет, другая сбила с головы вышитую золотом кепи.