Север и юг

Столичный храм действительно поражал воображение. Больше всего он напоминал диковинный сад среди скал – остроконечные пики башен, беседки, полукруглые балконы, похожие на полураскрытые бумажные веера, и воздушные купола, точно парившие в воздухе… Отдельные колонны напоминали стволы деревьев, а широкие террасы, выступающие над ними, – пышные кроны. Сходство довершалось украшавшей их мозаикой цвета молодой листвы и зеленовато-прозрачной кровлей, ячеистой, как рыбья чешуя. Облицовка стен имитировала кору: нежные янтарные оттенки, глубокие коричневые и даже серовато-чёрные с искусной имитацией трещин и рельефа. Настоящие же деревья казались на фоне храма крошечными, точно игрушечными…

…А ещё разносился по округе тонкий, тихий звон тысяч и тысяч ветряных колокольчиков.

– Изумительно, – выдохнула Фогарта, сдвигая со лба на переносицу окулюс. – Как это сделано? Оттенки такие тёмные, неужели крыша не нагревается? Ах, нет, не нагревается – там мирцитовые капсулы в каждом шпиле. Похоже, не один киморт работал… и даже не двое. И работа старая, хитрая, так сейчас не делают. Вы только посмотрите на эти потоки!

– Одно слово – учёная, – выразительно задрал брови Сэрим. – Как мы, по-твоему, посмотреть должны на то, что увидеть не можем?

– И впрямь. Неловко вышло… – смутилась она. И, чтоб скрыть замешательство, попыталась направить разговор в другое русло: – Интересно, а в храм с сундуком пустят?

Повисла странная пауза.

– С сундуком? – осторожно спросил Сидше, явно прилагая немало усилий, чтобы сохранить безмятежное выражение лица.

Фог густо покраснела – и обернулась, указывая назад:

– Ну, я подумала, что ему одному будет грустно, он ведь ко мне привык… Да и надо было ведь куда-то положить сферу с садхамом, не оставлять же её на «Штерре»…

В том конце улицы, откуда они только что свернули, действительно парил над мостовой сундук, робко пытаясь спрятаться за невозмутимым бронзовокожим лоточником, торгующим охлаждённым чаем на разлив.

Сэрим спрятал лицо в ладонях, бессовестно похрюкивая; Сидше небрежным и очень естественным жестом завёл руки за спину и тайком ущипнул себя за запястье.

– То есть того смертоносного, беспредельно опасного змея ты тоже с собой взяла, ясноокая госпожа?

– Чисто технически садхам – скорее ящерица…

– Это, разумеется, всё меняет.

Он не позволил себе ни одного осуждающего взгляда, ни малейшей толики насмешки в голосе, но Фог многое бы отдала, чтоб на месте провалиться сквозь землю.

Но, несмотря на все опасения, никто не стал чинить им препоны на входе. Отловив одного из молодых жрецов, подметающих дорожки вокруг храма, Сэрим достал из кармана позеленевшую от времени медную монетку.

«Маловато для взятки», – пронеслось в голове, но тут жрец сложным образом переплёл пальцы, склонился в вежливом полупоклоне – и попросил следовать за ним.

Монетка же бесследно исчезла в складках одежды – так же незаметно, как и появилась.

Под сводами храма было сумрачно и прохладно; звон колокольчиков звучал так же тихо и мелодично, как и снаружи, словно доносился откуда-то издали. При всём изяществе внутреннего убранства само строение изрядно напоминало крепость, готовую к обороне: узкие оконца, коридоры, которые легко перекрыть массивными дверями, а над входом в каждый зал – неширокие потайные балконы, где мог без труда бы спрятаться человек со стреломётом…

И, как вскоре выяснилось, хватало здесь и секретных проходов, которые начинались в самых неожиданных местах – и приводили в укромные подземелья.

– Храм строили киморты через полвека после войны, – шёпотом пояснил Сэрим, любовно оглаживая древнюю каменную кладку в арке. – О конклаве никто тогда и слыхом не слыхивал, зато кровожадных культов в пустыне расплодилось множество. Когда голод и мор стоят у порога, то люди быстро скатываются к дикости… Только взгляд отведёшь – и внуки вчерашних меценатов, покровителей наук и искусств, уже поклоняются зыбучим пескам и скармливают им неугодных, а в горестях и невзгодах обвиняют «колдунов» – и непременно отыскивают их поблизости. Храм тогда возводили на совесть, чтоб можно было укрыться не только от садхама или, скажем, испепеляющего дождя, но и от набега варваров. Ну, а украшали его потом, почти сто лет спустя.

Фог так заслушалась, что едва не врезалась лбом в светильник, и Сидше чудом успел подхватить её под локоть и утянуть на полшага в сторону.

– Кровожадные культы! – восхищённо качнула она головой. – Мне о них раньше читать не довелось… Здесь сохранились летописи?

Сэрим отчего-то смутился и замешкался с ответом:

– Может, и сохранились. Но я, э-э, полагался на свидетельства очевидцев…

– Очевидцев?

Повисла пауза; в наступившей тишине звуки шагов отдавались эхом особенно гулко, и слышно было, как позвякивают склянки в недрах сундука.

– Их потомков, – твёрдо исправился Сэрим и неловко взъерошил волосы на затылке. – Во многих оазисах истории передаются изустно, от отца к сыну. Но верить им можно! О, а вот мы и пришли! Ведь правда?