Северная сторона сердца

— Мы отвезли его в больницу, и он обязательно поправится. Они там все вместе, и мы отвезем вас туда, как только сможем, — успокоила их Амайя. — Джейкоб сказал, что ваши родители работают в Батон-Руже.

Девочки кивнули.

— Мы знаем номер их рабочего телефона, — сказала Белла, старшая.

— Сейчас очень сложно дозвониться по телефону, но мы разберемся.

Дюпри вопросительно посмотрел на Амайю. Та в свою очередь посмотрела на девочек.

— Мне нужно знать, не обижали ли вас эти люди, не давали ли они вам какие-нибудь лекарства…

— Они очень нас напугали, — призналась Аня.

— Ну, это понятно. Я думаю, вы очень храбрые девочки, потому что этих парней испугался бы кто угодно. Я их видела: один довольно толстый и постарше, другой светловолосый, третий лысый, а четвертый очень высокий. Всего четверо. Кто-нибудь еще там был?

— Нет.

— А вы видели других девочек?

Сестры Джейкоба переглянулись. Аня вроде кивнула, но Белла сказала:

— Нет, больше никого не было.

Когда Джонсон и Шарбу доставили девочек, Амайя сразу же обратила внимание на то, что их длинные волосы были чистыми и блестящими, как будто их только что расчесали, к тому же некоторые пряди были заплетены в тоненькие косички, которые спадали с макушки и лежали поверх распущенных волос.

— Вы сами причесывались?

— Нет, — ответили они очень тихо и наклонились вперед, словно желая, чтобы другие их не услышали.

Амайя сделала то же самое, пытаясь угадать, кто мог причесать их. Она с трудом представляла, что один из этих ублюдков взял на себя труд заплести косички.

— Это лютины, — сказала Белла. — Они причесывали нас, пока мы спали.

— Лютины любят заплетать волосы, — убежденно заверила Аня.

Амайя вздохнула, обдумывая, как им ответить.

— Лютины были там с вами? Вы их видели?

Девочки отрицательно покачали головой.

— Мы слишком взрослые, их могут видеть только маленькие дети, но мы слышали, как они смеются, а еще они расчесывали нам волосы, — ответила Аня, поправляя прическу.

— А они с вами разговаривали? — осторожно спросила Амайя.

— Они не разговаривают, только смеются и зовут поиграть. Разве ты не знаешь, кто такие лютины? — спросила Аня так, словно подобное невежество было редкостью.

— Да, я знаю, кто это. В том месте, где я родилась, их называют майру; это духи детей, умерших некрещеными.

— Ты когда-нибудь их видела, когда была маленькой? — спросила Белла.

Шарбу, сидевший неподалеку, не проронил ни слова.

— Что-то припоминаю, — задумчиво ответила Амайя. — Когда была совсем маленькой, я очень любила гостить у бабушки Хуаниты. У нее был большой дом, но она использовала только первый и второй этажи. Помню, там была еще одна маленькая девочка, моя ровесница. Она ждала меня на лестнице, ведущей на чердак, и мы вместе играли. Потом я ее забыла. Но когда стала старше, однажды вспомнила и рассказала своей тете о девочке в бабушкином доме, которая ждала меня, чтобы поиграть. Она сказала, что там никогда не было других девочек, кроме меня и моих сестер.

— А она с тобой разговаривала?

— Я не помню, разговаривала она или нет, но она точно смеялась. И очень хотела со мной играть. — Амайя улыбнулась.

— Это был лютин, — сказали девочки.

Саласар улыбнулась Шарбу. Тот, потрясенно глядя на нее, протянул руку к ее лицу и снял травинку. Это было всего лишь касание, и длилось оно не более секунды, но эффект оказался настолько очевидным, что девочки рассмеялись.

— У тебя травинка… — пробормотал он в извинение.

Амайя опустила голову, а девочки бросились к ней и зашептали на ухо:

— Это твой парень?

— Нет, — ответила она, уверенная, что Билл все слышит.

— Он хочет быть твоим парнем, — заверила младшая, глядя на Шарбу и улыбаясь.

Смех девочек разносился по лодке и над мутной болотной водой.

Джонсон посмотрел на улыбавшегося Дюпри и одобрительно кивнул. У него могли быть свои взгляды на то, как заместителю инспектора следовало вести себя с молодым Эндрюсом, но он должен был признать, что она удивительным образом сочувствует жертвам. Красивая шкура зверя. Он много думал об этом и о том, как она его вдохновляла.

Глава 67

Чаризард

Болота

Они добрались до лагеря, и Амайя выпрыгнула из катера. Аня окликнула ее и протянула оранжевого дракончика.

— Джейкоб хотел, чтобы он был у тебя. На удачу.

Спорить Амайя не стала. Сжав Чаризарда в руке, она обняла обеих девочек. Было час пятнадцать пополудни. Они бросили якорь, а люди, ожидавшие их на понтонном мосту, закрепили тросы. Девочек оставили на попечение трайтера, который на обратном пути молчал, сидя возле неподвижного тела Медоры. Амайя опередила остальную команду и, перепрыгивая с лодки на лодку, добралась до Аннабель. Она надеялась, что Лэндис не утратил любопытства, которое проявил во время их предыдущего разговора.

— Кажется, вы просили меня связать вас с ним до полудня, — заметила Аннабель. — Паула ждет уже два часа.

Амайя взяла микрофон, который протянула ей Аннабель.

— Давай, Паула, прием.

Лэндис ответил сразу. В этот момент Джонсон вошел в рубку, поддерживая Дюпри. Тот выглядел лучше; лицо вернуло свой цвет, но взгляд оставался болезненным, и выглядел он устало.