Северная сторона сердца

Джонсон стоял рядом с Амайей, и Дюпри пристроился с другой стороны. Полуденное солнце сияло на волнистой поверхности воды, движимой течением байу и оттоком циклонического прилива, возвращающегося назад. Амайя спрашивала себя, сколько утопленников утащит вода с собой в Мексиканский залив. Сколько людей пропадут без вести и будут считаться погибшими, когда опубликуют официальные списки? Десятки? Сотни? Сколько из них нашли свою печальную участь во время урагана? Сколько их было убито под прикрытием катастрофы? И сколько из них стало жертвой чего-то бесконечно более страшного?

— Мы должны вернуться, — сказала Амайя, ни к кому конкретно не обращаясь.

— Агент Джонсон, пожалуйста, найдите детективов Булла и Шарбу. Все должны быть здесь.

Пока Джонсон перескакивал с корабля на корабль, Дюпри внимательно следил за Амайей. Закончив разговор с Лэндисом, она позвонила на другой номер, который продиктовал ей Лэндис. Врач-гинеколог, лечивший миссис Дэвис: он полагался ей по страховке, предоставленной фирмой ее мужа. Разговор был короткий.

Доктор Стив Оуэн был неколебим. Он держался за медицинскую тайну так, словно в ней заключался смысл его жизни. Но из его умолчаний и оговорок она сумела извлечь кое-какую информацию.

— Дело не в том, что я отказываюсь вам помогать. Я иду навстречу, когда меня просят о помощи, но не представляю, каким образом может помочь расследованию, если я раскрою данные о здоровье моей пациентки. Если бы вы могли намекнуть на характер преступления…

Амайя криво усмехнулась, подумав: «Разумеется, доктор: я подозреваю, что муж вашей пациентки — опасный серийный убийца, восемнадцать лет назад уничтоживший свою семью, потому что разочаровался в родных и решил отправить их на небеса. И с тех пор как узнал, что его новая жена ждет еще одного ребенка, он репетирует их убийство, расправляясь с семьями по всей стране. И я думаю, что он прострелит им головы, если у жены родится мальчик».

— Ладно, попробуем по-другому, — предложила она, не сдаваясь. — Если бы мне было около сорока пяти лет, как миссис Дэвис, и вы вели мою беременность, то, полагаю, вы бы назначили все виды пренатальных обследований, чтобы убедиться в моем здоровье и здоровье плода, не так ли?

— Это обычная процедура.

— Такие тесты, как амниоцентез, проводятся примерно на шестнадцатой неделе, и могу предположить, что вы назначали его миссис Дэвис.

— Можете предположить.

— Я могу также предположить, что результаты этого теста были благоприятными, поскольку беременность продолжилась.

— Это вряд ли: некоторые пары готовы продолжить беременность, несмотря на то что амниоцентез показывает у плода аномалии. Религиозные взгляды и тому подобное.

— Доктор Оуэн, я думаю, что такой порядочный человек, как вы, который заботится о безопасности своих пациентов, не стал бы назначать миссис Дэвис тест, который может спровоцировать выкидыш, если б знал, что она не намерена прерывать беременность даже при наихудших результатах.

В глубине души доктор Оуэн явно был польщен, хотя внешне не проявил этого.

— Моя задача состоит в том, чтобы обеспечить ее безопасность и безопасность ребенка, и я поступаю с ней так же, как и с прочими пациентами.

— Они просили вас назвать пол ребенка? — спросила Амайя в лоб.

Должно быть, вопрос застал его врасплох, потому что он так же прямо ответил:

— Нет, миссис Дэвис не хотела этого знать, она предпочитает сюрприз, — сказал он, хотя от себя лично добавил: — Я не считаю, что эти мои слова навредят пациентке.

Тем не менее доктор сделал это. Он сказал не «она предпочла сюрприз», а «она предпочитает сюрприз», из чего можно было сделать вывод, что миссис Дэвис еще не родила.

Амайя продолжила как ни в чем не бывало:

— Но пол ребенка раскрывается в тесте и появляется в результатах анализа, верно?

— Верно, — подтвердил доктор.

— Мистер Дэвис просил об этом?

— Я не могу ответить на этот вопрос, это конфиденциально.

— Хорошо, сделаем вот что: вы мне не скажете, но я продолжу свои предположения. Думаю, Дэвис с самого начала был очень обеспокоен развитием беременности. Это так?

— На этот вопрос я отвечу, он не задевает ничьих интересов. Его жена уже не так молода, чтобы иметь детей. Нет ничего странного в том, что муж беспокоится о выкидыше.

«А может, наоборот, мечтает о нем, — подумала Амайя. — Божья воля избавила бы его от горькой чаши».

— Наверняка мистер Дэвис сделал вид, что его не задело нежелание жены узнать результаты теста помимо тех, что имели отношение к здоровому развитию плода. Но позже он все-таки попытался выведать у вас пол ребенка. Скорее всего, он сделал это наедине, и думаю, вы дали ему эту информацию.

— И отец, и мать являются родителями, по закону у них равные права и обязанности по отношению к своему ребенку, — благоразумно ответил доктор.