Сезон Гроз.

Лютик в последнюю минуту ухватил шляпу обеими руками, иначе она улетела бы с ветром.

Мозаик придержала платье, резкий порыв ветра задрал шифон высоко, почти до бедер. Прежде чем она справилась с развеваемой ветром тканью, Геральт с удовольствием рассматривал ее ноги. Она заметила его взгляд. Глаз не опустила.

– Гроза… – Коралл, чтобы как-то говорить, вынуждена была отвернуться, ветер был уже такой, что заглушал слова. – Буря! Идет шторм.

– Боги! – закричал Лютик, который ни в каких богов не верил. – Боги! Что происходит? Это конец света?

Небо быстро темнело. А горизонт из темно-синего становился черным.

Ветер усиливался, ужасно свистя.

На рейде за мысом море вздымалось бурунами, волны ударялись о мол, разбрызгивая белую пену. Шум моря нарастал. Стало темно, как ночью.

Среди стоящих на рейде судов наблюдался переполох. Некоторые, в том числе почтовый клипер «Эхо» и новиградская шхуна «Пандора Парви» спешно ставили паруса, готовые бежать в открытое море. Остальные корабли паруса убрали, оставаясь на якорях. Геральт помнил некоторые из них, он наблюдал за ними с террасы виллы Коралл. «Алке», когга из Цидариса. «Фуксия», он не мог вспомнить, откуда. И галеоны: «Гордость Цинтры» под флагом с синим крестом. Трехмачтовый «Вертиго» из Лан Эксетера. Реданский «Альбатрос» длиной сто двадцать футов. Несколько других. В том числе фрегат «Ахеронтия» под черными парусами.

Ветер уже не свистел. Выл. Геральт увидел, как в районе Пальмиры поднимается в небо первая крыша и распадается в воздухе. Вторую долго ждать не пришлось. Третья. И четвертая. А ветер все усиливался. Хлопанье флагов перешло в беспрестанный треск, стучали ставни, градом падали черепица и водостоки, валились печные трубы, разбивались о мостовую цветочные горшки. Под напором вихря колокол на кампаниле начал бить отрывистым, испуганным, зловещим звоном.

А ветер дул, дул все сильней. И гнал к берегу все большие волны. Шум моря нарастал, становился все громче. Вскоре это был уже не шум. Это была однообразный и глухой гул, будто грохот какой-то дьявольской машины. Волны росли, увенчанные белой пеной валы накатывались на берег. Земля под ногами дрожала. Ветер выл.

«Эху» и «Пандоре Парви» не удалось уйти. Они вернулись на рейд, бросили якоря.

Крики собравшихся на террасах людей зазвучали еще громче, наполнились удивлением и ужасом. Вытянутые руки указывали на море.

С моря шла большая волна. Колоссальная стена воды. Она вздымалась, казалось, так же высоко, как мачты галеонов.

Коралл схватила ведьмака за руку. Она что-то говорила, или, вернее, пыталась говорить, ветер начисто затыкал ей рот.

– …бежать! Геральт! Мы должны бежать отсюда!

Волна обрушилась на порт. Люди кричали. Под напором массы воды мол разлетелся на обломки и щепки, взлетели балки и доски. Завалился док, поломались и упали стрелы и пилоны кранов. Стоящие у пристани лодки и баркасы взлетели вверх, как детские игрушки, как лодочки из коры, пускаемые уличными мальчишками в канавах. Стоящие ближе к пляжу домики и сараи просто смыло, от них не осталось и следа. Волна ворвалась в устье реки, сразу превратив его в адский котел. Из затопленной Пальмиры бежали толпы людей, большинство направлялись к Верхнему Городу, к сторожевой башне. Эти выжили. Некоторые выбрали в качестве пути к спасению берег реки. Геральт видел, как их поглотила вода.

– Вторая волна! – заорал Лютик. – Вторая волна!

Да, была вторая. А потом третья. Четвертая. Пятая. И шестая. Стены воды обрушились на рейд и порт.

Волны с ужасной силой ударяли по кораблям, стоящим на якоре, те дико дергались на якорных цепях, Геральт видел, как с палуб падают люди.

Повернутые носами против ветра корабли храбро сражались. Некоторое время. Теряли мачты, одну за другой. Потом волны стали их накрывать. Они исчезали в пене и появлялись, исчезали и появлялись.

Первым перестал появляться почтовый клипер «Эхо». Он просто исчез. Через некоторое время та же участь постигла и «Фуксию», галера просто развалилась. Натянутая якорная цепь разорвала корпус «Алке». Когга в мгновение ока исчезла в бездне. Нос и форкастель «Альбатроса» оторвались под напором волн, разрушенный корабль пошел на дно, как камень. Якорь «Вертиго» сорвался, галеон затанцевал на гребне волны, повернулся и разбился о волнорез.

«Ахеронтия», «Гордость Цинтры», «Пандора Парви» и два неизвестных Геральту галеона подняли якоря, волны понесли их к берегу. Маневр только с виду был отчаянно самоубийственным. Капитаны могли выбрать или верную гибель на рейде или рискованную попытку входа в устье реки.

Неизвестным галеонам не повезло. Ни одному из них не удалось даже принять правильное направление. Оба разбились о пирс.

«Гордость Цинтры» и «Ахеронтия» тоже не слушались руля. Они столкнулись друг с другом, сцепились вместе, волны прижали их к набережной и разнесли в щепки. Остальное поглотила вода.

«Пандора Парви» танцевала и прыгала на волнах, как дельфин. Но держала курс, ее несло прямо в бурлящее, как котел, устье Адалатте. Геральт слышал крики людей, подбодряющих капитана.

Коралл закричала, указывая рукой.

Шла седьмая волна.