Сфера

— Ну что, Норман? И не понукай меня ради всего святого. Эта мысль принадлежала мне, а он присвоил ее и даже спасибо не сказал.

— А ты ему об этом говорила?

— Нет, разумеется. Да он и не вспомнит, что это я предлагала, знаю я его: «Ты говорила это, Бет? А, припоминаю, что-то такое, кажется, упоминала…»

— Я все же думаю, тебе следует поговорить с ним.

— Норман, ты что, не слушаешь меня?

— Поговорила бы с ним и не злилась бы так сейчас.

— Да не в этом дело, — Бет обхватила голову руками. — Ты посмотри, Тед делает в этой экспедиции все, что ему вздумается, молотит всякий вздор, произносит свои дурацкие речи. Я же лишь вошла первой в дверь, и Барнс сделал мне замечание. Почему я не могла войти первой? Почему бы женщине не быть первой хотя бы однажды в истории науки?

— Бет…

— …А потом я получаю нагоняй из-за того, что включила свет. Знаешь, что мне наговорил по этому поводу Барнс? Он сказал, что я могла устроить короткое замыкание и подвергнуть нас всех опасности. Он сказал, что я сама не знаю, что делаю. Что я слишком порывиста. Господи. Порывистая. Каменная военщина.

— Верните звук. Лучше уж слушать Теда, — сказал Гарри.

— Валяйте.

— Бет. Мы все находимся под гигантским давлением, — сказал Норман. — Оно на всех действует по-разному.

Она воззрилась на Нормана:

— Хочешь сказать, что Барнс был прав?

— Я хочу сказать, что все мы под давлением. Включая его. Включая тебя.

— Господи, вы, мужчины, всегда заодно. Знаешь, почему я только помощник профессора, а не полный профессор?

— Ты, милое и уживчивое создание?

— Как-нибудь обойдусь и без этого, ей-богу.

— Бет, — сказал Норман. — Видишь, куда ведут эти провода? Они проходят здесь под переборкой. Посмотри-ка, не выходят ли они с той стороны двери.

— Хочешь от меня избавиться?

— Если удастся.

Она засмеялась, и напряженность слегка спала.

— Ладно, пойду посмотрю за дверью.

— С ней здорово работать, — заметил Гарри ядовито, когда она ушла.

— Знаешь историю Бена Стоуна?

— Какую?

— Бет готовила дипломную работу в его лаборатории. Бенжамин Стоун был биохимиком в Бруклинском университете. Колоритный, обаятельный мужчина, с репутацией прекрасного исследователя, он славился тем, что использовал выпускников в качестве ассистентов в своей лаборатории, присваивая полученные ими результаты. В этой научной эксплуатации Стоун был не одинок в академических кругах, но он шел дальше своих коллег.

— Бет спала с ним.

— Угу.

— В самом начале семидесятых. Она провела ряд важных опытов с ресничными, изучая их энергетику. Но они крупно повздорили со Стоуном, и он порвал с ней отношения. Она ушла из лаборатории, а он опубликовал пять статей — всю ее работу, — не упомянув ее имени.

— Очень мило, — сказал Гарри. — И поэтому теперь она поднимает тяжести?

— Ну, она чувствует себя несправедливо обиженной, и я ее понимаю.

— Да, — сказал Гарри, — но ложась с собакой, рискуешь набраться блох, понимаешь?

— Боже, — сказала Бет, возвращаясь. — Похоже, что девушку, которую раз выпороли, всегда расспрашивают об этом. Ведь вы обо мне говорили?

— Нет, — сказал Гарри, продолжая выламывать панели на полу, следуя за направлением проводов. — Но иногда так и тянет спросить, что девушка делала в три часа ночи в темной аллее в той части города, у которой дурная слава?

— Я его любила.

— Это все же дурной квартал.

— Мне было двадцать два.

— А сколько было надо?

— Хотя бы как тебе сейчас, Гарри.

Гарри покачал головой:

— Ты нашла провода?

— Да, нашла. Они ведут к какой-то стеклянной решетке.

— Пойдемте, посмотрим, — сказал Норман, выходя в другую дверь. Ему приходилось видеть «черные ящики» прежде: металлические прямоугольные коробки, напоминающие сейфы, окрашенные в ярко красный или оранжевый цвет. Если это было…

Он остановился.

Он глядел на прозрачный стеклянный куб, длина каждой стороны которого была в один фут. Внутри куба мерцали пересекающиеся линии голубой решетки. Между ними временами вспыхивали голубые огоньки. Два прибора по измерению давления были смонтированы на его вершине, рядом помещались три клапана. По внешней стороне, слева, шли ряды серебряных линий и прямоугольников. Это было непохоже на то, что ему доводилось видеть раньше.

— Интересно, — Гарри заглянул внутрь куба. — Запоминающее устройство, мне кажется. У нас нет ничего похожего, — он потрогал серебряные линии на внешней стороне. — Они не нарисованы. Это какая-то пластика. Возможно, для считывания информации.

— Но чем? Конечно, мы не сможем этого сделать.

— Нет. Должно быть какое-то специальное устройство, вроде робота.

— А приборы для измерения давления?

— Куб наполнен каким-то газом, находящимся под давлением. Может быть, содержащим какие-то биологические компоненты, чтобы добиться плотности. В любом случае, я готов считать этот куб запоминающим устройством.

— Записывающим ход полета?

— По всей видимости.

— Как нам найти к нему доступ?

— Смотрите сюда, — Бет вернулась к пульту управления и стала нажимать на разные его части, приводя его в действие. — Не говорите Барнсу, — произнесла она через плечо.

— Откуда ты знаешь, где надо нажимать?