Сгинувшее Время. Рождение Смерти

– Нет, Рей, – покачала головой женщина, безошибочно улавливая ход его мыслей. – Нет. Проводники Смерти уже были здесь. Они не вернутся. И тебе стоит знать еще кое-что. – Она наклонилась к нему так, что между их лицами осталось не больше пары-тройки дюймов, и надменно улыбнулась. – Черная драконица тоже приходила. Эта сука чует неладное уже давно. Признаюсь, сбивать ее со следа становится все сложнее. Но будь я сотню раз проклята, если позволю ей лишить меня возможности отомстить. – Еще недавно родное лицо исказила гневная, отталкивающая гримаса.

Саларей оцепенел. Ни Богов, ни их слуг простым смертным видеть не дано, если только те сами того не пожелают. Но женщина, что заняла тело Льерры, их видела, умела скрыться от них. Она смогла одурачить Смерть! Кому такое по силам?! Кому по силам найти и поймать само Время?!

– Вижу, вижу, что у тебя уйма вопросов, создатель. И я отвечу на каждый. Но не здесь и не сейчас. Оставаться тут опасно. – Женщина надела на шею кулон Саларея, который все это время держала в руке. – Смерть может вернуться, а я пока не готова сразиться ни с ней, ни с кем-либо другим из Отражений. Уходим.

Она щелкнула пальцами. Один из бугаев подошел к Саларею, достал из заплечного мешка веревку, хорошенько связал пленника и закинул его на плечо, будто куль с мукой.

Золотой дракон не смог сдержать слез, когда в последний раз взглянул на их с Льеррой дом, на хижины односельчан, к которым успел привязаться всем сердцем. Эти люди погибли из-за него: мужчины, женщины, старики, дети. Душу разрывало на части от отчаяния, скорби и… страха. Впервые за долгие-долгие тысячелетия Время был беспомощен, будто младенец. Простой человек. Он по собственной глупости стал заложником бесполезного тела и жуткой незнакомки, принявшей облик Льерры, чтобы заставить его страдать еще сильнее.

За деревней в густых зарослях высокорослого кустарника оказалась припрятана небольшая повозка с необходимыми для дальнего путешествия вещами, в которую была впряжена гнедая кобылка. Туда-то и положили Саларея. Льерра (он решил продолжить звать ее этим именем, пока не узнает настоящего) уселась на облучок и взялась за вожжи. Неподалеку стояли еще две лошади – на них взгромоздились амбалы.

– Слышала, до встречи с Льеррой ты любил путешествовать, Рей, – сказала женщина, а повозка тем временем тронулась с места. – Бывал когда-нибудь в Землях Неверных?

– Бывал.

– И как тебе?

– Посетить их снова желания не возникло.

– Жаль. Ведь именно туда мы и направляемся.

Глава 6. Шепот

Как же Алгода бесили эти долбаные приталенные камзолы и жилеты, напоминающие больше женские корсеты, нежели мужскую одежду, но положение обязывало их носить на официальных мероприятиях, а в узких брюках, соответствующих последним веяниям моды, он и вовсе ощущал себя как девица в чулках. Ну хотя бы в повседневной жизни принц отвоевал у родителей право одеваться в простые рубахи, удобные штаны и куртки из кожи. Он искренне недоумевал, как при такой моде на все тесное и обтягивающее у элхеонских мужчин из высших сословий вообще еще функционировали детородные органы? Самому ему казалось, что член вот-вот превратится в иссохший стручок в этих чертовых штанах-чулках и не встанет даже на Рэнлу Лотт, за которой он неотрывно наблюдал с тех пор, как она вошла в Светлый зал, где проходило торжество в честь гостей из Пагрэи, под руку со своим братом. Вдовствующая герцогиня после смерти мужа участия в празднествах не принимала, предпочитая одиночество и покой шумным приемам.

Драконы Рокласдов всегда были черными или антрацитовыми, что, видимо, и объясняло тягу Дариза и Рэнлы к темным нарядам. Как и днем, брат с сестрой оделись весьма просто, отдав предпочтение глубоким темно-зеленым оттенкам и неброским, аккуратным украшениям, но держались так, что все остальные гости, обвешанные драгоценностями и щеголяющие в ярких платьях и камзолах, меркли рядом с ними. Лотты были предельно вежливы и милы, приковывая к себе всеобщее внимание. Разве что Дариз нет-нет да бросал предостерегающий взгляд на очередного незадачливого кавалера, стремящегося подбить клинья к его сестре.