Шадари. Наследница древних

Нутро целителя возмущалось такому варварству. Но как шадари я вполне понимала такое решение. Возиться с теми, кто сами без колебаний отправил бы нас на тот свет в схожей ситуации, нецелесообразно. Они знали на что шли, когда устраивали засаду.

Поймала полный животного страха взгляд «языка», прижимающего к груди сломанную руку. Стало не по себе от осознания того, что его тоже в живых вряд ли оставят. Выпытают нужные сведения, а потом убьют. Но смерть смерти рознь. Так что в его интересах заслужить себе более легкую.

– Осуждаешь? – услышала голос Саймона, обращенный уже ко мне.

Я в этот момент как раз извлекла застрявший в ране шип, и Веннер со свистом втянул воздух и выругался.

– Нет, – коротко сказала. – Хотя сама вряд ли бы смогла отдать такой приказ на вашем месте.

– Иногда приходится принимать тяжелые решения, когда на тебе лежит ответственность за жизни людей, – заметил Саймон.

– Понимаю. Но не всегда самое простое решение правильное, – возразила хмуро, вспомнив, как Ланфорд Андрас, руководствуясь теми же мотивами, отдал приказ убить меня.

– Как полагаешь, что стали бы делать эти люди, если бы их излечили и дали второй шанс? Или наивно считаешь, что тут же бы исправились? Лишь вопрос времени, когда снова оказались бы на большой дороге и отправили на тот свет кого-нибудь другого.

– Тут вы правы, – не стала спорить.

Я уже остановила кровь и начала кропотливо соединять поврежденные сосуды и ткани.

– Лучше расскажи мне о Найе, – сменил тему Саймон, наблюдая за тем, как я работаю.

– А разве в вашем досье собрано не все возможное о нас? – не удержалась от сарказма.

– Я говорю не о сухих фактах биографии. Что она за человек? – ничуть не смутился он.

– Хороший, – буркнула в ответ. – Лучший из тех, кого я когда-либо встречала. Добрая, искренняя, бескорыстная. Готовая на все ради тех, кого считает близкими. И если вы ее обидите, я, как и Натан, не посмотрю на ваше положение. Сделаю все, чтобы вам стало так же больно, как Найе!

Саймон улыбнулся, чем немало озадачил. Я ожидала, что он рассердится на такую дерзость.

– Вижу, у Найи и правда есть настоящие друзья. Рад за нее! Что касается меня, то никакой боли причинять ей не собираюсь. Скорее, наоборот.

– Я не считаю, что роль вашей временной игрушки – это то, чего заслуживает Найя, – прищурилась я.

– В такой формулировке и правда звучит неприглядно, – усмехнулся он. – Но я предпочитаю называть возлюбленной, а не игрушкой.

– Как ни назови, сути это не меняет! Замужество ведь вы ей не предложите.

– Я уже далеко не наивный юнец, чтобы всерьез рассматривать такой вариант в отношении девушки ниже меня по положению.

– Можно подумать, хоть когда-нибудь были таким! – фыркнула я. – У меня сложилось впечатление, что вы с детства были весьма прагматичны.

– Мог бы не разубеждать, – как-то невесело отозвался Саймон. – Но что-то меня сегодня потянуло на откровенность. Как ни странно, было время, когда я и правда был настолько наивен.

Я в ошеломлении застыла, даже развеяв недостроенное плетение.

– Хотите сказать?..

– В пору моей далекой юности, – иронично начал он, – имел я несчастье влюбиться в обычную служанку. Девушку, которая работала в нашем доме. Мне тогда было шестнадцать. И я настолько потерял голову, что решил, что и правда могу изменить сложившийся порядок вещей. Заявил отцу, что женюсь на ней.

– Что было дальше? – сдавленно спросила, глядя в подернутые грустью и болью глаза Саймона.

– Девушка просто исчезла. Разумеется, я искал. Нанимал даже частных детективов. Вот только на след им выйти никак не удавалось. То ли отец подсуетился и оплатил им такой результат, то ли специалисты из них были аховые. Как бы то ни было, лишь год спустя удалось узнать о том, что с ней случилось. Я тогда рискнул обратиться к тайной гильдии, раз уж обычными способами отыскать девушку оказалось невозможным. Выяснилось, что мой собственный отец приказал продать ее в портовый бордель в один из ближних к столице городов. Еще и с указанием особенно не церемониться и использовать для особенных клиентов, предпочитающих всякие извращения. Прожила там она недолго. Умерла от издевательств и полученных повреждений. Ей даже помощь оказывать не стали. Просто позволили истечь кровью после очередных истязаний.

– Это… это ужасно, – только и смогла произнести, не в силах поверить в услышанное.

Но вряд ли бы Саймон врал о таких вещах. Да и его эмоциональный фон говорил сам за себя. Теперь я даже иначе начала смотреть на то, что он позволил собственному отцу умереть. Наверняка не забыл и не простил тот случай. Просто на время отложил свою месть.

После жестокого жизненного урока и стал тем Саймоном, которого все боялись и уважали. Холодным и расчетливым. Хищником, настигающим добычу даже тогда, когда она уже того и не ждет, чувствуя себя в безопасности.

– Но сейчас… – глухо произнесла, выныривая из мрачных мыслей. – Вашего отца больше нет.