– Иван Макарович, понимаешь, распутинцы ближе к воровскому сообществу, случается, что их люди совместно с нашими участвуют. В тех или иных делах, не связанных с политикой. Сдавать же кого-либо жандармам… – Он отрицательно покачал головой, а потом добавил: – Прошу, больше не стоит такого мне предлагать, если же попросишь что-то подобное другого вора, то можешь перо в бок получить. Понимаешь?
Я молча ему кивнул: как ни крути, а воровских понятий он никогда не нарушит. Да и не подпишется никто из его подручных под такое дело.
– Да, еще. – Вор достал портсигар и закурил. – Ты Вениамину Николаевичу о нашем разговоре ничего не говори, нельзя, чтобы эти сведения от нас пошли, не поймут меня.
– Хорошо, не скажу, – задумчиво ответил я.
– Так что с ними делать? Поговорить душевно или сразу того? – Он провел рукой по горлу.
– Лучше поговорить, но при мне, – ответил я. – Можно это как-то устроить?
– Не вопрос, решим, – хмыкнул вор.
– Какие еще вопросы?
– Да вроде бы все пока, осталось предложение, ты меня сперва выслушай и пораскинь мозгами, прежде чем отказываться, – посмотрел на меня Анзор.
– Хорошо, говори.
– Насчет вашей встречи с Келером, – потер вор горбинку на носу. – Денег таких у тебя нет, такой заем тебе не дадут, а если и получишь, то с кабальными условиями, поверь, Роман Романович тот еще жучара, постарается прибрать к рукам, что из них уплыло. Повлиять на промышленника я не могу, он и так на уступки пошел, правда не теряя в деньгах. Ты уже продемонстрировал свое умение врачевать, точнее, я на собственной шкуре убедился в твоем лекарстве.
– Его Портейг сделал, – вставил я.
– Профессор молодец, ученый, – уважительно кивнул вор. – Но без твоей помощи ведь больнички этой не было бы, да и лекарства он не сделал бы. Правильно?
Я ничего ему не ответил, чуть кивнул, соглашаясь.
– Так вот, – продолжил Анзор, – воровская община готова денег тебе предоставить, но на определенных условиях.
– Каких же? – спросил, а сам ожидал, что если не отдам им баснословных процентов, то все в их собственность перейдет.
– Не отказываться от лечения наших людей, спустя рукава их не врачевать, а если потребуется и мы добьемся распоряжения суда и согласуем с полицией, то и выезжать в места не столь отдаленные для поднятия на ноги того или иного бродяги. Иван Макарович, подумай, от такого предложения не стоит отказываться, а деньги в общак отдашь, когда заработаешь.
– Анзор, спасибо за предложение, – медленно ответил, прикидывая, как бы отказаться и не обидеть собеседника, – обязательно над ним поразмышляю. Пока же у меня нет решения, возможно, получится заиметь имперский гранд, не ты один заинтересован в лекарственном препарате. А людей, как ты на себе убедился, мы не разделяем по сословиям или другим признакам. Больной – лечим, здоровый… – демонстративно обвел взглядом то, что осталось от палаты, – …домой отправляем.
– Ай! Понял тебя! – рассмеялся вор. – Но все равно подумай!
Вышел я от вора недовольный: он мне даже яблоко и то зажал! Нет, все понимаю, но слепо следовать договоренностям с Симой… Гм, а не наказать ли мне за такую инициативу свою новую работницу? Правда, в голову ничего не приходит, понимаю, что девушка действовала из лучших побуждений. Да и профессор не просто так запретил есть все подряд. Кстати, а почему? Из-за ранения и потери сил? Не подходит, наоборот, нужно усиленное питание. Так что тогда? Пока непонятно, но скоро ответ на данный вопрос получу. А предложения Анзора принимать не стану, он уже второй или третий раз предлагает войти в дело. Хм, таким дай слабину – все заграбастают под себя, и не заметишь как. Простейший пример с палатой: разрешил ему тут полежать, хотя мог бы выписать, так он мне превратил больничное помещение не пойми во что. И сказать ему ничего не могу – не обговорил заранее.
Симы и профессора отыскать не удалось, их не оказалось в больнице. Михаил сообщил, что ушли не так давно, почти всю ночь работали, да за мое здоровье переживали, а потом Семену Ивановичу принес какую-то бумагу посыльный, и они резко подорвались. А меня из больницы запретили выпускать.
– И ты меня удержишь? – с интересом посмотрел на сторожа, прикидывая нашу комплекцию и возможности.
Дойди дело до драки, могу надеяться на свою ловкость и владение единоборствами, но такого с одного удара вырубить проблематично, а если в ответ пропущу, то уж точно никуда не уйду. Если и действовать, то хитростью.
– Не велено, и люди ротмистра об этом предупреждены, – ответил Михаил.
– Я в кабинете буду, – развернулся и отправился по коридору.