Шаг в Бездну

— Да, да! Но Лиирта не оставила мне выбора. Всего на три дня!

— Уверен, господин знает, что делает.

Я перелетел в гостиную. Скай сидела за барной стойкой и беседовала с Велиалом. Демон стоял рядом, курил травку и пил виски, но уже из бокала. Небесная нахмурилась, когда увидела меня, на мгновение замерла в тяжёлом, мучительном вздохе. Потом опустила глаза, поджала губы и поковыряла вилкой по тарелке.

Я остановился напротив неё, не зная, с чего начать разговор.

— Выпьешь? — Велиал протянул мне бокал вина и как — то странно посмотрел, покрутив пальцем возле моего лица. Потом махнул рукой и затянулся.

— Это твоё или моё? — спросил я.

— Без понятия.

Сделал глоток, понимая, что это моё вино и зная, что теперь уже не отвертеться.

— Ну, кажется, мне пора, — демон взял бутылку виски в одну руку, бокал в другую и зажал губами травку. — Adios amigos. И, Рафаэль, ты бы умылся, что ли.

Зря я не прислушался к словам брата. Всё летело в тартарары.

— Лиирта согласилась уступить при условии, что я уговорю Михаила быть её парой.

Тишина.

— Однако три дня ей придётся пожить в замке, пока я не улажу формальности с братом.

Молчание.

— Скажи хоть слово.

— Ты отдал мою комнату ей. Что тут ещё сказать?

Я прикрыл глаза.

— Когда она останавливалась в замке, всегда жила там. Изначально это её комната.

— А ты всех своих любовниц селишь в ней? Или так совпало?

Я словно почувствовал удар плетью по лицу. Что она вообще несёт?! А самое мерзкое — её слова недалеки от реальности, ведь я и правда селил всех в эту комнату. Почти всех. И страшно, и обидно, что смертная раскусила меня на раз — два.

— Небесная, я выбрал её, чтобы ты была рядом, — признался. — И прекрасно знаешь, что ни одну из них я не любил. Так в чём проблема? Или ты думала, что, прожив триады вечности, я не имел партнёрш? Сидел в гордом одиночестве?

Зачем я это сказал? Сам не понял, как слова слетели с языка.

— Выдели для меня комнату на первом этаже рядом с гостиной, пожалуйста. Мне нечего делать наверху и смысла нет туда ходить. Чаще всего я провожу время внизу, и подниматься на третий этаж больше не планирую, — доедая пасту, безэмоционально сказала она и добавила. — И избавь меня от рассказов про своих бывших и будущих. Не хочу знать и слышать. Меня это не касается.

— Если это то, чего ты хочешь.

— Ты её целовал? — подняв глаза, она посмотрела на меня. Не дала ответить, протянула руку и провела большим пальцем по губам. Я думал, что лёд оттаял, но в следующую секунду получил клинок в сердце: — Красивая помада. Яркий цвет — алый, наливной, — она провела рукой по манжету белого платья, оставляя красный след в тон губам Лиирты. — Давай я избавлю тебя от оправданий и скажу всё сама. Уверена, что ты подвергся насилию и не хотел целовать её, но она заставила, да? Бедный архангел! Тяжело было пережить такой стресс? Наверное, травма останется на всю жизнь? — Она бросила салфетку на стол. Встала и добила: — А ты неплохо устроился, Рафаэль. С одной повеселился, не успел домой вернуться — вторая набросилась. А ты и рад стараться. Только не останавливайся на достигнутом — про вельду не забывай. Говорят, Бог любит троицу. Думаю, тебе это по силам.

Никто никогда не разговаривал со мной в таком тоне. Ни разу. В тот момент я не нашёлся, что ответить, и словно остолбенел. Дерзкая смертная! Бесстрашная и потрясающая. Колючая и красивая в этой ярости и ревности.

— Ты злишься, понимаю, но не говори того, о чём будешь жалеть.

Скай обернулась, и я не увидел в её глазах сожаления. Только боль и разочарование. Она взяла посуду и понесла на кухню. Я пошёл за ней. Стоял рядом, пока она яростно намыливала губку и включала воду. Мы молчали.

— Да к огру всё!

Я развернул смертную к себе и впился в губы яростно, властно, неистово целуя. Заполняя её собой. Она пыталась вырваться, ругалась, кричала, била меня, а потом вцепилась в мои плечи и ответила, целуя меня с собственническим гневом, злостью, вкладывая всю боль и обиду. Я подхватил девушку под ягодицы и поднял, нуждаясь в ней. Отчаянно желая её, наслаждаясь вкусом губ, слизывая солёные капли слёз с раскрасневшихся щёк.

Небесная стянула с меня рубашку, лаская жёстко, царапая спину, чередуя поцелуи с болью и пробуждая всполохи искр изнутри. И я поплыл от её прикосновений, ощущая нарастающее напряжение и вулканический жар, зарождающийся с немыслимой силой. В те мгновения я обожал её руки, пальцы, ногти, позволял ей оставлять следы на своём теле. Да что там — хотел, чтобы оставила, и слетал с катушек, ловя губами её томные стоны. Зарычал, касаясь её тела, сжимая упругие ягодицы, притискивая сильнее к себе.

Красивая, боже, какая она красивая! Нежная и страстная.

Не выдержал, уложил её на кухонный стол, разорвал верх платья, наслаждаясь кружевным бельём и розовыми горошинами, выпирающими из — под лифа. Засмотрелся. В Терре, однако, научились создавать затейливые одежды для женщин, не то что раньше. Стащил эти тряпки и принялся вылизывать её груди, слушая стоны и ощущая на себе требовательные пальцы и ногти, скользящие по плечам.