Шаг в Бездну

Пробрался ладонями под подол платья, коснулся внутренней стороны её бедра, погладил бархатную кожу. И увидел разливающееся в глазах Скай желание. Откровенное и притягательное.

Вздох восхищения вырвался непроизвольно. Как же сексуально она краснеет и облизывается!

Я снова лизнул её губы и поймал сладкий стон. Провёл ладонью выше, едва касаясь ног.

— Рафаэль, я тут забыл, что… — Велиал появился на кухне внезапно, прерывая нас и, возможно, спасая.

Скай вскрикнула, одной рукой пытаясь прикрыться, а второй кидая в демона столовые приборы. Я закрыл девушку собой.

— Что я вижу! — тёмный захохотал. — Нечего стесняться, смертная. Думаешь, я голых баб не видел?

— Уверена, что и не раз, — хрипло и недовольно ответила моя фурия.

— И не только баб, — кивнул демон, а я попытался скрыть отвращение.

— Чего тебе? — поинтересовался со стоном сожаления. Но и облегчения. Я боялся, что сорвусь.

— Да уже и не помню… А вы продолжайте, продолжайте, — братец издевался, махая руками и показывая похабные жесты. — Мне уйти? А то я бы остался, посмотрел.

— Проваливай! — замахнулся, прогоняя демона. Велиал подмигнул и исчез. А я обернулся к Скай.

Она прижимала к груди разорванное платье и отводила взгляд. Я взял её за подбородок, побуждая повернуться ко мне. Посмотрел в глаза, нежно целуя в губы.

— Я не отпущу тебя. Ни за что. Лиирта ничего не значит. Никогда не значила. А уж тем более Роксана, — она надула губы и хотела отвернуться, но я не позволил. — Смотри на меня, Скай. Хочу видеть твои глаза. Всегда. Дай мне три дня.

— Не разрешай ей больше целовать тебя, — хмуро и с обидой в голосе буркнула моя земляника.

— Только ты, — я кивнул и поцеловал её глазки, носик, покрыл поцелуями лицо, скулы, нежно захватил губы, целуя медленно, растягивая момент удовольствия и наслаждаясь сладостью и нежностью, осознавая, насколько она хрупкая и чувственная. Очаровательная, сладкая и ревнивая.

Улыбнулся, прижал её к себе. Потом поднял свою рубашку с пола и отдал ей.

— Кажется, платье утеряно безвозвратно, — констатировал со вздохом.

Она впервые за весь вечер засмеялась, благодарно принимая рубашку из моих рук.

— Где мне сегодня спать? — поинтересовалась тихо.

— Останься со мной.

— Что?

— Проведи со мной ночь.

Глава 27 Белые розы

Хоть Рафаэль и предоставил мне свою комнату, ночью он не явился. Видимо, искал Михаила, чтобы разрешить недоразумение с Лииртой.

Да кого я обманываю? Недоразумение — это я.

Спалось плохо. Я всю ночь терзалась мыслями об ангеле и поверить не могла, что тот выбрал меня. Не думаю, будто он влюблён, скорее, испытывает влечение. Но я очень надеялась, что полюбит. Если Рафаэль за многовековую историю никого не любил, значит, не хотел. Либо никто не нравился. И теперь меня терзали сомнения, что из всех женщин, встретившихся ему на пути, я такая единственная и неповторимая. Чушь. Нет, конечно. Обычная, самая обычная девушка. По сравнению с Лииртой уж точно мышка серая. Она такая статная, грациозная, величественная.

Поджала губы. Неудивительно, что он выбрал её своей парой.

Вчера я сильно перенервничала и приревновала. Помада на его лице просто алым пятном стояла перед глазами, и даже не уверена, что в своей ярости слышала оправдания архангела. Всё словно туманная дымка застилала, я видела только губы и щёки в красно — лиловой помаде.

Невольно навернулись слёзы, но я сдержалась. Я не заплачу!

Заставлять любить себя не буду. Нет — значит, нет. Но я — то люблю и хочу быть рядом! Ловушка. Смогу ли отпустить его, если пойму, что он хочет уйти? Удерживать не стану, отпущу. Хоть и буду страдать и плакать в подушку. Может, я и слабая, но гордая. А пока он разрешает мне находить рядом, буду считать мгновения и минуты.

Почему же так больно? Сердце стучится перебоями, крутит живот, ависки гудят, и голова болит и пульсирует.

Я привела себя в более — менее нормальный вид, спустилась в гостиную. И встретилась с Лииртой. А ведь Рафаэль так и не сказал, как я должна приветствовать её. Она же чуть не убила меня за неуважительный тон. Стоило бы спросить заранее.

— Низшая, а вот и ты, — сказала девушка. Она сидела на барном стуле вся в алом и выглядела на миллион долларов. — Какое миленькое жёлтенькое платье, так идёт твоему серому личику. Кого — то ты мне напоминаешь…А, вот! Гусеницу, такую зелёную, пушистую и противную, — она сморщила свой очаровательный носик и потребовала у Вилли принести его фирменных блинчиков.

— Премного благодарю вас за такое умелое сравнение. В итоге гусеница становится восхитительной бабочкой. Вы же именно это имели в виду? Ведь сложно подумать, что такая прекрасная ангелика может язвить похлеще высокомерного демона, — максимально мило сказала я, сдерживая порыв размазать её по столу и понимая, что она сильнее меня во сто крат.

— А ты остра на язык, низшая. Пока я здесь, будешь прислуживать мне.

— Нет, не буду. Я прислуживаю только архангелу. Спасибо за понимание.

— Я — пара Рафаэля, и моё слово равносильно его. Он сказал, что любой в этом замке в моём распоряжении.

— Он так сказал? — я похолодела.