Шаг в Безмолвие

– Да, конечно, – в голосе Солан зазвучали ехидные нотки, – я же слишком юна и глупа, чтобы интересоваться политикой. И в довершение всего – не мужчина… Но я не слепая и не глухая, государь. Дворцовая прислуга разносит новости быстрее любых глашатаев и превращает государственные тайны в слухи и сплетни. Но даже мои любопытные служанки и их болтливые любовники ничего об этом не знали. Клянусь вам.

– Что такого могли совершить мои люди, что их сразу же приговорили к казни? – поинтересовался Рагнар. – Да, у них было с собой оружие, но они не собирались никого убивать. За что там еще казнят у вас в Кадокии?

– Покушение на жизнь государя или членов его семьи. Заговор против государя с целью свержения, – стала перечислять царевна. – Организация народного восстания с целью государственного переворота. Массовое убийство граждан. Предательство интересов страны. Публичное оскорбление богов или осквернение храма…

– Хм… – Северянин задумался. – Мои люди могли не знать каких-либо обычаев или законов, но я не верю, что они вдруг решили устроить что-то из этого. Разве что осквернить храм… ну, или что-нибудь ляпнуть про вашего бога. Но, клянусь, это по чистой случайности! Разве за это казнят?

– Как вы узнали, что вашим людям грозит смерть от руки палача? – спросила Солан. – Быть может, они излишне повеселились на празднике и просто угодили в тюрьму? А может…

А может, они уже мертвы. И как только это выяснится, Рагнар убьет и меня.

Девушка замолчала и поежилась: несмотря на жару, по ее спине пробежал холодок.

– До того, как меня в очередной раз перебили, – внимательно глядя на царевну, проговорил северянин, – я пытался об этом рассказать. Так вот, танарийцы несколько дней ждали возвращения моих людей на границе с Кадокией, но те так и не появились. Никаких вестей. Тогда они встретились с кадокийцами и уже через них послали письмо в столицу. Вскоре пришел ответ… точнее, танарийцам на словах передали, что мои люди якобы нарушили закон и будут за это наказаны. Едва узнав о случившемся, мы с Искандером покинули столицу Бааса, по пути пытаясь придумать, что можно сделать. Я был готов отправиться в Кадокию сам и поговорить с царем, но тут, – Рагнар ухмыльнулся, – подвернулось кое-что получше.

Герика вопросительно приподняла бровь, и Искандер пояснил:

– На одном из постоялых дворов местный осведомитель – человек, который покупает и продает разные интересующие других людей сведения, – продал нам новость о том, что дочь царя Ангуса только что видели среди «серых плащей», направляющихся в храм Тривии в Междуречье. Так я узнал, что вы находитесь в храме. И пришел за вами, чтобы более-менее мирным путем помочь своему союзнику вернуть его воинов живыми и, надеюсь, невредимыми. Собственно, вот и все.

– Я выполнил обещанное, царевна? – поинтересовался Рагнар. Девушка кивнула. – Хорошо.

Он толкнул коня в бок и уже хотел было вернуться к своему отряду, но Герика махнула рукой, подзывая его к себе, и передала Солан дощечку. Та прочитала:

– «Пожалуйста, передай мою благодарность Арне за мягкую и удобную обувь. Он хороший мастер».

– Эта неуклюжая поделка не стоит благодарности, – ответил Рагнар. – Арне торопился, и у него не было с собой годной выделки. Когда мы приедем в Баас, он сошьет тебе красивые сапоги, отделанные бусинами и мехом. Подарок к свадьбе.

Девушка опустила голову. Потом стерла написанное и медленно вывела еще несколько слов.

– Мелья хочет, чтобы ты запомнил, – прочитала ему Солан. – Когда люди думают, что знают свое будущее, боги смеются над ними.

– Я запомню, – ответил северянин. Они с Искандером обменялись взглядами и, пустив лошадей галопом, умчались в начало походного строя.

Герика еле слышно вздохнула и закрыла лицо руками.

– А ведь она права. – Танарийский царь придержал поводья и пустил коня легкой рысью. – Боги смеются над теми, кто думает, будто знает свою судьбу наперед. И заставляют дорого платить за самонадеянность.

Рагнар натянул повод, и его конь ударил плечом гнедую, на которой ехал царь. Обе лошади дернулись, недовольно фыркнули, а потом успокоились и пошли шагом.

– Ну? – спросил северянин.

– Что «ну»?

– Какую ты хочешь? Рыжую или ту, со смешными волосами и глазами, как у кошки?

– Кромхарт, – нахмурился Искандер, – даже не начинай!

– У третьей девчонки красивое лицо, но слишком уж маленькие сиськи.

– И она всю дорогу держалась за руки с Зелией! – почти рявкнул царь. – Оставь меня в покое! Я никого из них не хочу!

– Значит, темнокожую стерву зовут Зелия? – Рагнар помолчал, потом подъехал чуть ближе. – Слушай, друг, я хочу тебе кое-что сказать… да погоди ты, не о бабах! Обо мне. Знаешь, почему я заключил этот союз и решил отправиться с тобой в Танарию? Я ведь мог бы тогда, на переправе, просто поболтать с тобой, а потом убраться на север, и мы вряд ли еще увиделись бы. И это было бы правильно. Но я убедил своих людей пойти за тобой не пойми куда, на чужой и далекий юг, драться с какой-то Мессой… Ты никогда не задумывался, почему я так поступил?