Шаг за край

Фрэнсис прекрасно понимала, что не могла оставаться у Эмили с Беном надолго, все–таки они новобрачные (плюс Кэролайн то и дело наезжала в гости и вела себя чересчур уж по–дружески с Беном, чтобы это хоть кому–то понравилось). Однако на следующий день после свадьбы, похоже, пришло мгновенное решение затянувшейся головоломки: дом был пуст, ключ лежал у нее в сумочке, и это означало окончательный разрыв с Эндрю — к тому ж она знала, что Эмили с Беном возражать не станут, учитывая сложившиеся обстоятельства.

Эмили, как всегда, была предупредительна, помогла матери подыскать съемную квартиру и даже платила за нее, пока улаживались все дела с продажей дома. А теперь у Фрэнсис собственный маленький коттедж в старом городе, и он ей нравится куда больше, чем старые усадебные хоромы с их унылыми квадратными комнатами и смертельно опасными стеклянными дверями. Она записалась на литературные курсы и в группу йоги, выяснила, что люди в них дружелюбны и некоторые, как и она, живут сами по себе. Особенно подружилась она с одной женщиной по имени Линда с литературных курсов. Эта Линда, ставшая вдовой, устроила себе фантастическую новую жизнь и собиралась на благотворительное восхождение на гору Кения. Когда она предложила Фрэнсис отправиться с нею вместе, та подумала: «А почему бы и нет?» — и вот теперь она в Хитроу спустя почти год после того, как бросила мужа. Хотя ее до боли беспокоила судьба Кэролайн, но улетала она всего на десять дней и убеждала себя, что с Кэролайн все будет хорошо.

42

После еще одной песни Саймон уводит меня с танцпола и предлагает отправиться на вечеринку к своему другу. В глубине души я понимаю, что идти мне не следует, следует отправиться в постельку домой, ведь день был таким долгим и мучительным… но я перевозбуждена, наэлектризована, мне нравится танцевать в моем длинном изумрудном платье. Понимаю, что это безумие, но не чувствую в себе готовности положить конец этому вечеру, хочу за полночь задержаться, прямо до 7 мая, когда (уверена!) все будет обстоять лучше. Я даже позволяю своей руке остаться в руке Саймона, когда мы уходим, его касание несет тепло и покой. Ангел, как всегда, мила и настоятельно подхватывает меня под другую руку, хотя, уверена, мне этого вовсе не нужно, я уже пришла в норму, и голова у меня не кружится, я точно протрезвела. Шофер Саймона ожидает возле гостиницы, и мы катим по центру Лондона, где улицы свободны и машины мчат быстро, большой черный лимузин ободряет своей основательностью, тяжким хлопком закрывшейся двери, своей защищенностью, так что, когда мы добираемся до Дин–стрит, я не желаю из него выходить. Когда мы останавливаемся возле клуба, я на миг вспоминаю Кэролайн, какой молодой она была, когда под бомбу попала тут, за углом, как потеряла она своего ребенка и своего любовника, внезапно мне становится до боли ее жалко, я почти прощаю ее.

Клуб полон модно одетого народа и узнаваемых знаменитостей, я, хоть и пытаюсь не чувствовать себя неуместной, самозванкой, конечно же, такая и есть. У Ангел такой вид, будто она родилась тут, невзирая ни на какой акцент, она легко становится своей в этом обществе, целую вечность щебечет о чем–то с хозяином вечеринки, который, похоже, модельер со своим магазином в Ковент — Гардене.

Саймон проводит меня к бару, заказывает еще шампанского, и, делая свой первый глоток, я осознаю, что полночь уже минула, и в душе поздравляю себя с началом дня после, как вдруг кто–то трогает меня за плечо. Оборачиваюсь и вижу ярко размалеванного молодого человека с травленными перекисью волосами и густо наведенными бровями.

— Кэз, — говорит он, — дарааагуша, это ты! До чего ж потрясно тебя видеть. — И он заключает меня в легкие пахучие объятия, словно я хрупкая и изящная драгоценность.

На минуту я теряюсь, а потом доходит: он, должно быть, думает, что я Кэролайн! По–моему, удивительно, что прежде такого никогда не случалось… а потом я вспоминаю тот жуткий день в Хэмпстед — Хит и поверить не могу, что не поняла тогда: тот мужчина не меня узнал, он тоже, должно быть, принял меня за нее. Я и забыла, что я — близняшка, что похожа на свою сестру, вот и не знаю, что сказать и что сделать. Саймон смотрит на меня, но, по–моему, он не расслышал имя, и я цепляюсь за это.

— Привет, — говорю и чувствую, как внутри все пошло кругом.

— Как у тебя сейчас–то дела? Чем занимаешься? — спрашивает напомаженный девочка–мужчина.

— А-а, то да се, — беззаботно отвечаю я. — Все еще в модном бизнесе работаю. — Надеюсь, Саймон этого не слышит. — Извини, надо в дамскую комнату наведаться, приятно повидаться. — И я шагаю к Ангел, яростно шепчу ей, и она неохотно протягивает мне свою крохотную розовую шелковую косметичку, впрочем, беспокойно приговаривает, что мне это ни к чему.