Шаги Командора

Зимовка давалась нелегко. Пусть моряки успели возвести небольшую крепость с домами, всевозможными складскими помещениями, даже создать запасы дров и завести сюда продовольствие, однако чисто психологически было тяжело сидеть на месте и ждать грядущей весны. Припасов было довольно мало, в обрез, охота оказалась плохой, разве что в некоторой степени выручала рыбалка. Попутно шло установление контактов с местными жителями, крайне немногочисленными из-за условий, но все ведь люди. Как ты с ними, так и они с тобой. Если хочешь жить на земле с миром, уважительно относись к тем, кто жил здесь раньше и будет жить впредь.

– Надо будет весной огороды разбить, – вздохнул Ярцев.

Он решил зазимовать на Камчатке, чтобы по весне не терять времени зря. Сюда с первой навигацией из Охотска должны были доставить припасы, людей, новые суда. В качестве базы для дальнейших экспедиций Камчатка с новым городком годилась намного больше чересчур отдаленного Охотска.

Вот только приходилось думать о вещах, далеких от морских странствий, в виде тех же огородов, хотя если подумать, то в мире взаимосвязано все. Во все времена и во всех странах непосредственно выходящий в моря флот требует немало вложений на берегу. Просто раньше, в бытность штурманом круизного лайнера, Валера не задумывался над этим, воспринимая все как должное. Теперь же поневоле пришлось. Да и штурман давно превратился в человека государственного, обязанного думать иными категориями.

– Огороды – да.

Витус Беринг посмотрел на начальника с некоторым недоумением. Он-то жил лишь морскими категориями. Сказано исследовать земли и выйти к Америке, значит, надо выйти.

Конечно, подготовиться надо. Край суровый, северный, в дальних плаваниях, да и на берегу, чего уж там, у матросов может начаться цинга, да и вообще, для экспедиций потребно многое, чего в здешних местах нет, но как-то больше думалось о самом путешествии, чем о том, как обживать Дальний Восток.

– Думаешь, экспедиция – это сел на корабль и пошел по синему морю? – понимающе усмехнулся Ярцев. – Главное в любом дальнем походе – это тщательная подготовка. А в нашем случае, когда даже форпостов на берегах нет, еще и закрепление достигнутого, создание баз для дальнейшего продвижения. Мы же не налет совершить должны, а привести земли в подданство Российской империи. Да и зачем иначе вообще предпринимать такой вояж? Ради удовольствия? Сомнительное оно.

– Это да.

Берингу вдруг почудился пустынный берег неведомого острова, останки разбитого в щепы корабля, измученные матросы, пытающиеся из тех обломков смастерить хоть что-то, пригодное для плавания…

Видение было таким отчетливым, что Беринг невольно помотал головой.

Каким-то шестым чувством Валера понял, что именно пригрезилось офицеру. Ярцев не помнил подробностей эпопеи нового подчиненного в иной, уже альтернативной, реальности, однако знал, что в конце концов ожидало Беринга – кораблекрушение и смерть на необитаемом острове. И вот этого допустить он не хотел.

– Именно, что да. Мелочей в нашем деле не бывает.

Капитан-лейтенант был еще молод, и тридцати не исполнилось, вот и не хватало ему опыта. Хотя опыт как раз дело наживное…

25. По обе стороны Перекопа

Разговоры хороши в родной станице. Здесь, посреди заснеженного и бесхозного поля, все поневоле хранили молчание. Пусть края вокруг безлюдные, на много переходов вокруг ни одного людского жилья, только время военное. Всякое может быть в дозоре. Начнешь ловить ворон, а то и замечтаешься о доме, а потом никто не узнает, где и как ты лег.

Когда из поколения в поколение живешь в неспокойных местах и мир с поразительной легкостью сменяется войной, поневоле с детства серьезно относишься к безопасности.

Ехавший впереди Денисов поднял руку, и десяток казаков послушно застыли на месте. Вопросов не задавали, лишь обратились в зрение и слух. Денисов молча перебросил поводья Грекову, покинул седло и стал карабкаться по склону оказавшегося рядом холма. По глубокому снегу сделать это было трудно. Зато на лошади человек становится заметнее.

На вершине казак распластался, прополз немного вперед. Остальные терпеливо ждали. Даже когда Денисов осторожно пополз назад. Вот он вскочил и вниз припустил так, что, казалось, сейчас полетит кувырком.

Кое-кто заранее развернул коня, уже понимая, что сейчас придется удирать прочь как можно быстрее. Благо до того ехали исключительно шагом, сохраняя силы четвероногим помощникам.

Денисов с разгона запрыгнул в седло и тихо выдохнул:

– Татарва. Много. Уходим, ребята!

Дозор с места рванул в галоп. Татары в конных сшибках были противником серьезным. Требовалось убраться подальше, увеличить разрыв, пока басурмане не обнаружили следы. Крымчаки тоже росли в седлах, и опыта им не занимать. Тут же даже опыт не нужен. На снегу след заметит любой зрячий. Вон как бросается в глаза! Поневоле взмолишься: «Пронеси!»