Шаги Командора

Хлебное вино было хорошим, не иначе, двойной перегонки. Огненная жидкость обожгла пищевод, и Денисов довольно крякнул.

– Хорошо!

– Ничего, летом отбились, теперь и подавно отобьемся, – подмигнул ему тоже принявший порцию Гранье. – Лошади у них будут заморенными, да и не родились еще скакуны, которые всадников на вал заносят. А в пешем строю даже по мелкому снегу, пока дойдут, упарятся. Не привычны они к пешему строю. Ничего у них со штурмом не выйдет. Повертятся по полю, получат залп-другой ракет, да и уйдут восвояси. А то и вообще сдадутся. Деваться им некуда, отход по зимней степи – вещь нелегкая. Наверняка их уже выследили и выдвигают драгунские полки наперехват. Или вышлют в ближайшее время.

На самом деле Гранье был в том не слишком уверен. Могли и прошляпить появление конных масс, раз на бескрайние версты вокруг никакого жилья в помине нет. Конечно, разведка ведется, время все-таки военное, но долго ли проглядеть? Выдвинуты где-то казачьи заставы, только всю степь не перекроешь, а дорог по ней нет. Сплошные направления. И татары по части скрытых перемещений мастера не хуже казаков. Столько веков кормились налетами, в которых главное – внезапность и скорость.

Жаль будет, если на континенте наездников не заметили. Уйдут ведь в очередной раз, пусть с потерями, с отставшими, но уйдут. И еще повоюют в войске султана в качестве иррегулярной конницы.

Конечно, уроженец вполне определенного времени, Гранье видел в войнах прежде всего поле для славы, а порою, чего греха таить, и заработка. Никаких раскаяний по поводу убитых врагов он никогда не испытывал, счета им тоже не вел. Между тем списочек бы получился весьма солидный. С тех далеких времен, когда нынешний генерал, далеко не последний в Петровской Табели о рангах, был флибустьером в Карибском море и ходил вместе с легендарным Граммоном. А затем – и с не менее легендарным Командором, как звали в тех краях Кабанова, нынешнего фельдмаршала и князя. Здоровая психика здорового человека, да еще в здоровые времена. А уж на войне переживать за врагов – вообще верх глупости. Главное – победа. Потом уже можно проявить к побежденному милость. Излишняя жестокость была чужда сердцу бывшего пирата. Ничего личного, работа такая.

Упускать же татар не хотелось, так как в подобном случае с ними еще предстояло встретиться не раз и не два. Идеальным вариантом Гранье считал бы небольшой показательный разгром, а затем – сдачу уцелевших в плен. Раз здесь их дом и вернуться в качестве победителей им не суждено, здравый смысл призывает признать поражение и зажить мирной жизнью. Со временем же, если докажут лояльность императорской власти, могут послужить России на поле брани.

Да и не дело артиллеристу гоняться по степи за кочевниками. Его работа – стрелять.

Сомневался Гранье зря. Татарская орда была замечена казачьими разъездами и со стороны континентальной России. У жителей Дона хватало недостатков, однако сторожевую службу они всегда несли исправно. Когда вся жизнь из поколения в поколение сплошная война, то поневоле научишься осторожности и всевозможным воинским хитростям.

Известия достаточно оперативно попали и в основную армию, разбросанную по зимним квартирам поближе к Пруту, и во вспомогательный корпус, прикрывавший Малороссию. Связными казаки тоже были всегда. А их лошади при всей неказистости отличались редкой выносливостью и неприхотливостью.

К счастью, при основной армии находился Меншиков. Весна была не за горами, и Алексашка предпочел объявиться пораньше. Он никак не мог простить себе, что Мазепе удалось уйти, и теперь жаждал реванша.

Кавалерийские рейды характерны стремительностью. Пехота поспеть никуда не успевает, и ее единственной задачей может являться прикрытие неких важных пунктов. Зимой в степи быстро инфантерию не перебросишь. Это не говоря о всевозможных запасах, которые надо возить с собой. Кавалерия тоже налегке идти не может, но все-таки скорости передвижения у нее не такие.

С собой Меншиков взял три драгунских полка. Он как раз перед тем проводил смотры, раз помимо прочих дел считался главным инспектором кавалерии и имел представление о конском составе и уровне подготовки всех находившихся здесь частей. Прочие, на его взгляд, для долгих переходов были сейчас не годны. Даже выбранные три годились относительно. Пока еще лошади и люди втянутся в работу! По понятным причинам зимой никаких учений почти не проводилось. Не везде даже удавалось разместить все эскадроны компактно, выездка же осуществлялась изредка и с полной осторожностью, дабы казенные кони ненароком не простудились и не заболели.

Помимо драгун в летучий корволант (Петр любил называть все на иностранный манер, и некоторые понятия успели прижиться) были включены две конные батареи и два казачьих полка. С казаками-то проблем не имелось. Они всегда были готовы и к бою, и к дальнему походу. Да и к безделью, если позволяла обстановка, – тоже.