Шагнуть за порог

А корабль не пришел. Яран ждал весь вечер, но – увы. Душевного равновесия это не добавляло совершенно, так что когда начало темнеть, он даже прогулялся до порта своими ногами, благо тут и идти всего ничего. Но на причалах было сонное затишье, так что пришлось топать обратно, сорвав по дороге злость на двух слегка пьяных бурлаках, артель которых устроилась в ожидании найма на берегу и третий день предавалась вдумчивой дегустации местной браги. Народ они были серьезный, поэтому тратиться на экзотику вроде привозного вина или хмельного меда не собирались. Зачем, если результат все равно один, а к похмелью по утрам с годами привыкаешь?

Сидели мужики степенно, зря не буянили, но двоим, то ли самым шебутным, то ли просто молодым, захотелось поискать приключений в лице прямо-таки излучающего неуважение прохожего. Что же, Яран не стал отказывать им в такой малости, как экстренное протрезвление путем макания головой в холодную и не слишком чистую возле берега воду, после чего отправился своей дорогой, отметив про себя, что настроение-то улучшилось!

Корабль появился утром, о чем, как и обговаривали с контрабандистом, сообщил посланный им мальчишка. Шустрый, босоногий, улыбчивый – прямо ангелочек. Яран всегда удивлялся, как из таких вот добрых и улыбчивых мальчишек вырастают суровые ландскнехты, обдирающие соседей до нитки банкиры или выходящие ночью на промысел маньяки.

Правда, сейчас конкретно этот вьюнош не улыбался. Наоборот, он был донельзя серьезен. А как же иначе? Ему поручили самое настоящее дело! Может статься, первое в жизни. Конечно, вроде бы сущая ерунда, но притом самый первый шаг во взрослую жизнь. Показатель того, что тебе доверяют, надежда со временем влиться в тесное братство контрабандистов и забыть о нужде при относительно небольших рисках… Впрочем, как раз о последнем в таком возрасте не думают. И все равно, причин быть серьезным хватало.

С трудом сдерживая смех, Яран ухитрился сохранить каменное лицо. Выслушал, поблагодарил, как равного, наградил мелкой монетой. А пять минут спустя они с воспитанницей уже подходили к причалу, и местные, заметив их, уступали дорогу. Не то чтобы они опасались дворян, но и связываться с этим говнистым племенем явно не жаждали.

А корабль неторопливо приближался к причалу, и Яран, присмотревшись, сразу понял: оно! Уж больно характерная форма его форштевня. Нет, Яран не считал себя экспертом по речным кораблям, однако кое-что в них понимал. Здесь же очень нехарактерный нос, да и обводы своеобразные. Именно такой корабль, построенный вдали от этих мест и, если верить полученной от Штраубе информации, несущий экипаж, на местном языке говорящий с сильным акцентом, мог оставить тот след на берегу. Что же, сейчас мы вам устроим внеплановый урок лингвистики!

А корабль неспешно приближался, и чем ближе он подходил к причалу, тем яснее становилось: что-то с ним не так. Что именно, Яран никак не мог сообразить аккурат до момента, когда стоящий рядом мужик глухо выдохнул:

– Куда он прет, зараза!

Вот тут до Ярана и дошло. Кораблю такого размера куда удобнее маневрировать при швартовке с помощью весел. Этот же, подгоняемый легким ветром, шел под парусом и не собирался ни спускать его, ни отворачивать. Больше всего это напоминало атаку, таран. Яран рефлекторным, доведенным за прошедшие столетия до автоматизма движением определил Сару себе за спину и, в свою очередь, сделал шаг назад. Нехитрое это действо словно бы переключило в мозгах собравшихся какие-то шестеренки. До того стоявшие и тупо глазевшие, они дружно отшатнулись, и через секунду это движение переросло в паническое бегство.

Очень правильный ход, если вдуматься. Не случится ничего – максимум смущенно расскажешь остальным о срочно возникших делах, и те, в свою очередь, так же смущенно ответят, что поверили. Хотя бы потому, что сваливали вместе с тобой. Неприятно, конечно, зато если уж что-то случится, шансы остаться в живых заметно повышаются.

Додумать эту мысль Яран не успел. Корабль как шел – так и врезался в причал. Тот был прочен, однако на таранный удар достаточно крупного судна, имеющего вдобавок окованный металлом форштевень, совершенно не рассчитан. С хрустом выворачиваемые доски полетели во все стороны. А корабль, словно не заметив оказавшееся на его пути искусственное препятствие, легко преодолел оставшиеся несколько метров, после чего ткнулся в песок и замер.

Несколько секунд ничего не происходило. А потом корпус столь невежливо обошедшегося с причалом корабля вдруг раскололся вдоль, почти по линии киля, и из недр разрушенного трюма вылетело нечто!

– Жеваный крот! – выругался кто-то.