Шайтан-звезда (Часть 2)

- Я не вру, все дело именно в кладе! Аш-Шамардаль владеет кладом, равного которому нет в книгах! И он обещал заклясть его на имя победителя в споре! Я настолько устал быть наставником царевича, что пожелал для себя благополучия вне царского дворца, а аш-Шамардаль пообещал мне его. И если нам с тобой, о Шакунта, удастся сделать так, что дочь франкского эмира до своего двадцатилетия не станет женой Ади аль-Асвада, а выйдет за кого-нибудь другого, то на клад будет наложено заклятие, чтобы он открылся лишь нам с тобой!

- Клянусь Аллахом, я не верю тебе! Как это ты, стоя двадцать лет назад перед этим своим аш-Шамардалем, знал, что клад нужно заклясть на твое и мое имя? Нет, я зря трачу на тебя время, и призови милость Аллаха сейчас ты умрешь...

- О Шакунта! Я же спас тебя! Я тебя спас, а ты хочешь убить меня! Я мог оставить тебя на поле боя, чтобы тебя прирезали...., а вместо этого я вытащил тебя, и укрыл в пещере, где ты проспала столько дней, и даже не забыл твоих проклятых куттаров, я отвязал их и уложил рядом с тобой, хотя это было и нелегко, ибо ремни намокли в крови, высохли и затвердели. Почему же ты не задумаешься о причине этого?

- Ну и какова же была причина этого, о несчастный?

- О Шакунта! ..

- Да, я - Шакунта, но понял ли ты значение этого имени, о Барзах? Я Шакунта, Ястреб о двух клювах, не знающая себе равных в поединках перед царями!

- О Шакунта, если ты теперь - лишь Ястреб о двух клювах, ты не поймешь меня, а ведь я столько хотел рассказать тебе! ..

- Как это я не пойму тебя, о несчастный? Ты хочешь сказать этим, что Аллах похитил у меня разум?

- Нет, ради Аллаха, нет, никто не похищал у тебя разума, ты блещешь разумом, у тебя его больше, чем полагается человеку! Успокойся, о Шакунта, опусти куттар, ради Аллаха! Я не могу говорить, когда надо мной занесен этот клюв!

- Говори, о враг Аллаха. Я не трону тебя, пока ты не выскажешь все, что хочешь сообщить. Говори, будь ты проклят!

- О Шакунта, а как по-твоему, ради чего я переоделся, подвесил эту гнусную бороду и сказал Салах-эд-Дину, будто я - поэт из придворных поэтов, и прогневал повелителя правоверных плохими стихами, и нуждаюсь в укрытии?

- Потому что ты желал ему зла!

- Хорошо, допустим, что я желал ему зла. А в чем заключается зло для этого человека, о Шакунта?

- Ты лишил его царства, о Барзах, и в этом - его зло. Ты боялся, что он придет и заявит о своих правах!

- Выходит, я должен был сделать так, что он никогда не придет. То есть, мне было выгодно убить его, а не оставлять в живых. Ведь он теперь опасный противник, о Шакунта. Он не побоялся сделать из себя приманку для врагов, лишь бы получить возможность привлечь к себе друзей. И он, этот изнеженный мальчик, стал бойцом, из тех бойцов, какие среди арабов идет за пятьсот всадников! Я любовался им, когда он в бою шел следом за тобой, прикрывая тебя своим щитом и своим ханджаром!

- Кто прикрывал меня своим щитом и своим ханджаром, о Барзах? Этот выпивоха??? Я не видела его той ночью, когда вызволила из плена свою дочь! ..

- Ты и не могла видеть его, о Шакунта, ведь ты пробивалась к ней, не оборачиваясь. А он шел следом, сражаясь, подобно хмурому льву. И когда на твоих врагов налетели всадники и завязалась сеча, в которой не был сторонников, а лишь противники, и каждый защищал себя, когда в твоих глазах помутилось и ты упала без сил, он бился над тобой, не подпуская к тебе никого, пока сеча не переместилась в другое место, и тогда лишь я смог завернуть тебя в аба и вынести в безопасное место, а он убедился, что смерть не угрожает тебе, и скрылся. Вот что было в ту ночь, клянусь Аллахом!

- Куда же он подевался потом, о враг Аллаха?

- Я не знаю, где он бродил несколько дней, но появился он как раз незадолго до твоего пробуждения. И напал на меня, подобно тому, как курды нападают на паломников! Благодарение Аллаху, я успел забраться на верблюда и удрать! Но перед этим Салах-эд-Дин загнал меня на высокий камень, и я вынужден был спускаться с него сидя, и ободрал себе все тело...

- Знаешь, что говорит в твою пользу, о Барзах? Такое невозможно придумать. Оба мы знаем Салах-эд-Дина, и знаем, на что он способен, а на что - неспособен. Если ты - ты! - расказываешь мне - мне! - о том, как он сражался, значит, очевидно, так оно и было, а Аллах лучше знает... Но вот если ты скажешь мне, что он был трезв - тут уж я тебе не поверю!

- Да разве мне было до того, чтобы обнюхивать его, о владычица красавиц?!?

- Ладно, прекрати эти речи... ты смутил меня ими, и я уже не знаю, что думать... А теперь скажи мне такую вещь, о Барзах, если ты, конечно, предпочитаешь жизнь смерти. Раз ты бывал среди странствующих мудрецов, знатоков всего, что делается в семи климатах, то непременно должен был что-то слышать о Пестром замке!

- Пестрый замок? Ради Аллаха, кто сообщил тебе о нем, о Шакунта?

- Так ты знаешь, где он находится?

- Погоди, не кричи и убери этот куттар! Не надо заносить над моей головой куттары, довольно с нас оружия, иначе от страха я забуду то последнее, что знал об этом замке!

- Ты знаешь дорогу к нему?