Шайтан-звезда (Часть 2)

Если это вопящее войско, призвав на помощь псов, примется поочередно обходить все пустые помещения, то одно из них может стать опасной ловушкой, подумал Хайсагур, ведь они не соединяются между собой. И эти зловредные мальчишки будут осматривать все на совесть. А спрятаться в большой пустой комнате, вся обстановка которой - возвышение-суфа во всю ее ширину, или в двух, примыкающих к ней, где тоже нет ничего, кроме этих возвышений, весьма затруднительно.

Он опять выглянул.

Заметив его, аль-Яхмум заржал в третий раз.

Казалось, он непременно желает привлечь внимание Джейран к затаившемуся в темноте гулю.

Джейран быстро подошла к аль-Яхмуму - настолько быстро, что конь не успел податься в сторону. Поймав его за гриву, Джейран повернулась туда, где стоял Хайсагур, и уставилась в темноту.

Гуль вдруг понял, что она видит его - и видит не в облике звездозаконника, одетого в халат, окруженного книгами и звездными таблицами, улыбающегося лишь уголками губ, а в облике обнаженного, покрытого редкой бурой шерсткой, огромного гуля, чудовища с расщепленной головой, чьи наросты, похожие на рога, похищают души, а лежащие на губах острые клыки способны вселить ужас даже в сердца отважных айаров.

Хайсагур выпрямился и посмотрел ей в глаза.

Он не имел намерения овладеть ее плотью - слишком уж опасно было сейчас оставлять свою собственную лежащей без чувств. Он просто не мог стоять перед женщиной, которая смотрит на него, скорчившись, наподобие раба, повредившего хозяйское имущество и ждущего наказания.

- Ты ошибся, о аль-Яхмум, - сказала наконец Джейран. - Там никого нет. Успокойся, о любимый, нам не угрожает опасность.

Она похлопала коня по шее, но тот фыркнул, прогнал по лоснящемуся телу волну дрожи, скидывая таким образом руку, затряс головой и опять ударил копытом.

Этот конь, воистину порождение шайтана, возражал своей владычице!

- Успокойся, говорю тебе! - прикрикнула Джейран. - О молодцы, тревога была напрасной! Не выпускайте псов! Ложитесь спать! Я сама отведу аль-Яхмума в конюшню.

Никто и не порывался сделать это вместо Джейран. Очевидно, мальчики порядком натерпелись от чересчур сообразительного коня. Только Вави и маленький Джарайзи соскочили с площадок для поклажи и подошли с факелами

к Джейран.

- Мы будем охранять твой порог, о звезда, - сказал Вави.

- А разве звезды нуждаются в охране? - спросила она. - Спросите у шейха он скажет вам то же самое.

Маленький старичок с птичьими повадками догадался, что речь зашла о нем, и поспешил к Джейран.

- Я понял, что учуял аль-Яхмум, о звезда! - радостно сообщил он. - Ты беседовала со своими небесными подругами, и он обеспокоился из-за их присутствия, и он услышал их голоса! Клянусь собаками!

И старичок, задрав к небу голову, растопыренной пятерней указал на звезды.

- Да, ты прав, о дядюшка, - подтвердила Джейран. - Ведь только ночью я и могу побеседовать с ними. Ступайте все спать, завтра на рассвете мы выступаем. Присмотри за ними, о Хашим.

Мальчики отошли, но Хашим остался.

- Разве ты хочешь покинуть нас, о звезда? - жалобно спросил он. - И вернуться к своим подругам?

- Нет, я уже не могу вас покинуть, - отвечала девушка. - Вы принадлежите мне, а я - вам. Может быть, потом, когда мальчики повзрослеют, и мы купим им хороших жен, и они больше не захотят странствовать в поисках сражений и добычи...

Но при этом она все смотрела в темногу - и Хайсагур был убежден, что она его все-таки видит.

Этот взгляд обеспокоил и Хашима.

- Там кто-то есть, о звезда? - озадаченно спросил он.

- Там - всего лишь воспоминание, о дядюшка, - сказала она. Воспоминание о том, как я...

Она замолчала.

- Ты одинока среди нас, о звезда, - качая головой, произнес Хашим. Но у нас нет никого, кроме тебя! Я уже стар, и я изучил науку притворства, но если ты покинешь мальчиков в этом мире, где расплодились поклонники Аллаха, - они погибнут!

- Я же сказала, что не покину вас! - выкрикнула Джейран. - О Хашим, разве у тебя нет ума и разве седина заодно с безумием? Я не покину вас, клянусь собаками!

Она сделала несколько шагов к Хайсагуру - и он увидел, что в глазах девушки созрели слезы.

Тогда он посторонился, пропуская ее в темное помещение, - и она пробежала туда, и бросилась на суфу, обронив по дороге плащ-аба, и спрятала лицо в ладонях.

Хайсагур прислонился к стене.

Странные дела творились с этим караваном...

Хашим стоял перед аркой, не решаясь войти и разводя руками, как если бы признавал свою вину и просил прощения.

Аль-Яхмум, о котором все на мгновение забыли, ударил копытом в последний раз и повернулся к арке задом, как будто говоря - безумствуйте и беснуйтесь, сколько вам угодно, а я остался при своем мнении!

Джейран понемногу успокаивалась.

Хашим вздыхал, сидя на корточках.

Хайсагур, опустив голову, думал о своем.

Наконец девушка поднялась с возвышения и прошла мимо гуля, задев его краем одежды. На долю мгновения она задержалась рядом с Хайсагуром, коротко вздохнула и, опустив глаза, вышла во двор. Хашим, с трудом распрямляясь, поспешил к ней.